Детским фольклором принято называть как произведения, которые исполняются взрослыми для детей, так и составленные самими детьми. К детскому фольклору относятся колыбельные, пестушки, потешки, скороговорки и заклички, дразнилки, считалки, нелепицы и др. Детский фольклор формируется под воздействием множества факторов. Среди них - влияние различных социальных и возрастных групп, их фольклора; массовой культуры; бытующих представлений и многого другого.

Современный детский фольклор

Современный детский фольклор обогатился новыми жанрами. Это страшилки, озорные стишки ипесенки (смешные переделки известных песен и стихов), анекдоты.Современный детский фольклор ныне представлен весьма широким спектром жанров. В устном репертуаре фиксируются как произведения исторически сложившихся жанров устного народного творчества (колыбельные, песенки, потешки, заклички, приговорки и т.д.), так и тексты более позднего происхождения (страшилки, анекдоты, «садистские стишки», переделки-пародии, «вызывания» и др.).

На златом крыльце сидели

Микки Маус, Том и Джерри,

Дядя Скрудж и три утёнка,

А водить-то будет Понка!

Возвращаясь к анализу современного состояния традиционных жанров детского фольклора, следует отметить, что почти неизменным в текстовом отношении остаётся бытование таких жанров календарного фольклора, как заклички и приговорки. По-прежнему самыми популярными являются обращения к дождику («Дождик, дождик, перестань…»), к солнышку («Солнце, солнце, выгляни в оконце…»), к божьей коровке и улитке. Сохраняется традиционное для этих произведений полуверие в сочетании с игровым началом. В то же время уменьшается частотное употребление закличек и приговорок современными детьми, практически не появляется новых текстов, что также позволяет говорить о регрессе жанра. Более жизнеспособными оказались загадки и дразнилки. Оставаясь по-прежнему популярными в детской среде, они существуют как в традиционных формах («Под землёй прошёл, красну шапочку нашёл», «Ленка-пенка»), так и в новых вариантах и разновидностях («Зимой и летом одним цветом» - негр, доллар, солдат, меню в столовой, нос алкоголика и т.п.). Бурно развивается такая необычная разновидность жанра, как загадки с рисунками. Фольклорные записи последних лет содержат довольно большой блок частушек. Постепенно отмирающий во взрослом репертуаре, этот вид устного народного творчества довольно охотно подхватывается детьми (так в своё время произошло и с произведениями календарного фольклора). Услышанные от взрослых частушечные тексты обычно не поются, а декламируются или скандируются в общении со сверстниками. Порой они «приспосабливаются» к возрасту исполнителей, например:

Меня девки обижают,

Говорят, что ростом мал,

А я в садике Иринку

Десять раз поцеловал.

Почти полностью исчезают из устного обихода такие исторически сложившиеся жанры, как пестушки, потешки, прибаутки и т.д. Прочно зафиксированные в учебниках, пособиях и хрестоматиях, они ныне стали принадлежностью книжной культуры и активно используются педагогами, воспитателями, входят в программы как источник народной мудрости, отфильтрованной веками, как верное средство развития и воспитания ребёнка. Но современные родители и дети в устной практике используют их весьма редко, а если и воспроизводят, то как произведения, знакомые из книг, а не передающиеся из «уст в уста», что, как известно, и является одной из главных отличительных особенностей фольклора.

1. Жанры детского фольклора. Примеры.

Детский фольклор- область народной культуры, своеобразный инструмент социализации ребёнка. Как сфера народной культуры относительно самостоятелен. Он обладает собственной жанровой системой и эстетической спецификой. Детский фольклор представляет одно из направлений устного народного творчества. Несмотря на видимые отличия детского фольклора от фольклора взрослых, граница между ними устанавливается в ходе исторического и функционального изучения отдельных жанров. Так, колыбельные песни одними исследователями относятся к детскому фольклору, другие считают их фольклором взрослых, приспособленным для использования в детской среде. Вместе с тем продолжают существовать жанры, которые можно в равной степени отнести и к взрослому, и к детскому фольклору: загадки, песни, сказки.

К олыбельная песня - один из древнейших жанров фольклора. Обычно это мелодия или песня, напеваемая людьми для успокаивания и засыпания. Колыбельная песня - песня, с помощью которой убаюкивают ребенка. Поскольку песня сопровождалась мерным покачиванием ребёнка, в ней очень важен ритм.

Баю-баюшки, баю,

Не ложися на краю,

Придёт серенький волчок,

И ухватит за бочок,

И утащит во лесок,

Под ракитовый кусток

Там пташки поют

тебе спать не дадут.

Героями других колыбельных песен являются волшебники. Такие как «Сон», «Дрема», «Угомон».

Ай, лю-ли, ай, лю-ли,

Угомон тебя возьми,
Угомон тебя возьми,

Наша детка сладко спи.

Ходит Сон близ окон,

Бродит Дрёма возле дома,
И глядят, все ли спят.

П риговорки - обращения к насекомым, птицам, животным.

Пчелка, пчелка, дай нам меда,

Чтоб полна была колода!

Будем мы медок едать, приговаривать:

"Ах, какая наша пчелка работящая!"

* * *

Травушка-муравушка,

Зелена, пахуча - нет тебя лучше!

На полянке и в лесу

Не тупи мою косу,

Сена в зиму запасу

И коровке принесу!

* * *

Птичка-птичка - соловей,

Прилетай к нам поскорей!

Тирли-тирли-тирли-лей,

Жить нам станет веселей!

З агадка - метафорическое выражение, в котором один предмет изображается посредством другого, имеющего с ним какое-нибудь, хотя бы отдалённое, сходство; на основании выше изложенного человек и должен отгадать задуманный предмет.

Не портной, а всю жизнь с иголками ходит.(Ёж)

В воде купался, а сух остался.(Гусь)

Есть семь братьев, годами равные именами разные.(Дни недели)

П ословица - малая форма народного поэтического творчества, облаченная в краткое, ритмизованное изречение, несущее обобщённую мысль, вывод, иносказание с дидактическим уклоном.

«Жизнь дана на добрые дела.»

«Красна речь поговоркой.»

«На бога надейся, а сам не плошай.»

«Трусливому зайке и пенек - волк.»

П оговорка - словосочетание, оборот речи, отражающий какое-либо явление жизни, один из малых жанров фольклора. Часто имеет юмористический характер.

«Голод не тётка, пирогом не накормит»

«Яйца курицу не учат»

«Ложка дёгтя в бочке мёда»

С чита́лки - вид детского творчества. Как правило, это небольшие стихотворные тексты с чёткой рифмо-ритмической структурой в шутливой форме, предназначенные для случайного избрания (обычно одного) участника из множества.

Вышел месяц из тумана,

Вынул ножик из кармана,

Буду резать, буду бить,

Всё равно тебе водить.

***

Эники, беники ели вареники,

Эники, беники съели вареники,

Эники, беники, хоп!

Вышел зелёный сироп.

***

Эни, бени, рики, таки,

Турба, урба, синтибряки,

Эус, бэус, краснобэус,

Бац!

П отешка – это жанр устного народного творчества. Потешка развлекает и развивает малыша.

Мы проснулись, мы проснулись.

Сладко, сладко потянулись.

Маме с папой улыбнулись.

***

Ах, кокля-мокля,

Глазоньки промокли.

Кто будет детку обижать,

Того коза будет бодать.

Д разнилки отражают негативные моменты в восприятии детьми окружающего мира. Они бывают одновременно и смешными, и обидными.

Любопытному на рынке

Прищемили нос в корзинке.

Любопытному на днях

Прищемили нос на днях.

Любопытной Варваре

Нос на рынке оторвали.

***

Дядя хрюша - повторюша,

А по имени Индюша.

Все тарелки облизал,

А спасибо не сказал!

П рипевки служат отражением картин детской жизни, тесно связанной с окружающей природой. Например, пошли ребята на речку купаться, нашли у воды улитку и стали её уговаривать:

Улитка, улитка, выпусти рога!

Дам конец пирога и кувшин творога,

А не выпустишь рога, забодёт тебя коза.

Танцевала рыба с раком,

А петрушка – с пастернаком,

Сельдерей – с чесноком,

А индейка - с петухом.

А морковка не хотела,

Потому что не умела.

***

Ой лю-лю, тара-ра

На горе стоит гора,

А на той горе лужок,

А на том лужку дубок,

А на том дубу сидит

Ворон в красных сапогах

Во зелененьких серьгах.

Черный ворон на дубу,

Он играет во трубу

Труба точёная,

Позолоченная

Утром он в трубу трубит,

К ночи сказки говорит.

Сбегаются зверьки

Ворона послушать,

Пряничка покушать.

С короговорки изначально были придуманы для развлечения детей. Однако вскоре обнаружились и прочие полезные свойства этой шуточной забавы.

В печурке - три чурки, три гуся, три утки.

***

Бобр Добр для бобрят.

***

Бобры Добры идут в боры.

***

Дятел дуб долбил, да не додолбил.

***

Ехал грека через реку,

Видит грека - в реке рак,

Сунул грека руку в реку,

Рак за руку греку цап.

Н ебыли́ца - жанр устного народного творчества, прозаическое или стихотворное повествование небольшого объёма, как правило, комического содержания, в основе сюжета которого лежит изображение нарочито искажённой действительности.

Ехала деревня мимо мужика,

Вдруг из-под собаки лают ворота.

Выскочила палка с бабкою в руке

И давай дубасить коня на мужике.

Крыши испугались, сели на ворон,

Лошадь погоняет мужика кнутом.

Три мудреца

Три мудреца в одном тазу

Пустились по морю в грозу.

Будь попрочнее

Старый таз,

Длиннее

Был бы мой рассказ.

Ч асту́шка - фольклорный жанр, короткая русская народная песня (четверостишие), юмористического содержания, исполняемая в быстром темпе.

Я сидела на печи,

Сторожила калачи.

А за печкой мышки

Сторожили пышки.

***

Поленился утром Вова

Причесаться гребешком,

Подошла к нему корова,

Причесала языком!

***

Любят маленькие детки

Всевозможные конфетки.

Кто грызет, а кто глотает,

Кто за щечкою катает.

З аклички - обращения к явлениям природы (к солнцу ветру, дождю, снегу, радуге, деревьям).

Дождик, дождик, веселей

Капай, капай, не жалей!

Только нас не намочи!

Зря в окошко не стучи.

***

Радуга-дуга,

Не давай дождя,

Давай солнышко,

Красно ведрышко.

***

Гром гремучий,

Тресни тучи,

Дай дождя

С небесной кручи.

П естушка – это еще один жанр устного народного творчества, предназначенный для самых маленьких детей. Пестушка – небольшой стишок или песенка, понятная и интересная для ребенка.

Большие ноги

Шли по дороге:

Топ, топ, топ,

Топ, топ, топ!

Маленькие ножки

Бежали по дорожке:

Топ, топ, топ, топ,

Топ, топ, топ, топ!

***

Ручки-ручки - потягушки

И ладошки - похлопушки.

Ножки-ножки - топотушки,

Побегушки, попрыгушки.

С добрым утром, ручки,

Ладошки и ножки,

Щёчки-цветочки - Чмок!

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ДЕТСКОГО ФОЛЬКЛОРА

Детский фольклор - специфическая область устного художе­ственного творчества, имеющая, в отличие от фольклора взрос­лых, свою поэтику, свои формы бытования и своих носителей. Общий, родовой признак детского фольклора - соотнесение художественного текста с игрой.

Впервые серьезное внимание на детский фольклор обратил известный педагог К. Д. Ушинский. В 60-х гг. XIX в. в журнале "Учитель" появились публикации произведений детского фольк­лора и их анализ с точки зрения физиологии и психологии ре­бенка. Тогда же началось систематическое собирание народных произведений для детей. Первый сборник детских произведе­ний - П. Бессонова "Детские песни" - был издан в 1868 г. и содержал 19 игр с песнями и 23 считалки. Затем вышли в свет сборники детского фольклора Е. А. Покровского и П. В. Шейна, составившие фундамент последующих теоретических работ.

В 1921 г. в Русском географическом обществе (РГО) была учреждена комиссия по детскому фольклору, быту и языку. В 1920-х гг. появились первые исследования детского фольклора и сам термин, предложенный Г. С. Виноградовым. С 1960-х гг. русский детский фольклор Сибири изучал М. Н. Мельников. В современной науке о детском фольклоре обозначились два про­блемных аспекта: фольклор и внутренний мир развивающейся личности ребенка; фольклор как регулятор социального поведе­ния ребенка в детском коллективе. Исследователи стремятся рас­смотреть произведения в естественном контексте, в тех ситуа­циях в общении детей, в которых распространяется и функцио­нирует их фольклор.

Детский фольклор - это произведения самих детей, усвоен­ные традицией; произведения традиционного фольклора взрос­лых, перешедшие в детский репертуар; произведения, создан­ные взрослыми специально для детей и усвоенные традицией. Г. С. Виноградов подчеркивал, что "детский фольклор - не слу­чайное собрание бессвязных явлений и фактов, представляю­щее собою "маленькую провинцию" фольклористики, интерес­ную для психолога и представителя научной педагогической

мысли или преподавателя-практика и воспитателя; детский фоль­клор - полноправный член в ряду других, давно признанных отделов фольклористики".

Детский фольклор - часть народной педагогики, его жанры интуитивно основаны на учете физических и психических осо­бенностей детей разных возрастных групп (младенцы, дети, под­ростки). Народная педагогика - древнее, сложное, развиваю­щееся и не теряющее своей актуальности явление. Она всегда учитывала роль слова в формировании личности. Детский фольк­лор сохранил следы мировоззрения разных эпох и выразил тен­денции нашего времени.

Художественная форма детского фольклора специфична: для него характерна своя образная система, тяготение к ритмизиро-ванной речи и к игре. Игра - элемент, психологически необхо­димый для детей.

Детский фольклор полифункционален. В нем сочетаются раз­ные функции: утилитарно-практическая, познавательная, воспи­тательная, мнемоническая, эстетическая. Он способствует при­витию ребенку навыков поведения в детском коллективе, а так­же естественно приобщает каждое новое поколение к нацио­нальной традиции. Известны разные способы и пути передачи традиционного детского фольклора: сознательная передача взрос­лыми детям; стихийное перенимание от взрослых, сверстников или старших детей.

Классификация произведений детского фольклора может про­изводиться по его функциональной роли, путям происхождения и бытования, художественной форме, способам исполнения. Следует отметить единство системы жанров детского фольк­лора, своеобразие которых определяется различием в мировос­приятии ребенка и взрослого.

Произведения детского фольклора исполняют взрослые для детей (материнский фольклор) и сами дети (собственно детский фольклор). Материнский фольклор включает произведения, соз­данные взрослыми для игры с совсем маленькими детьми (до 5- 6 лет). Они побуждают ребенка к бодрствованию и физическим действиям (определенным движениям), вызывают интерес к сло­ву. Фольклор, исполняемый самими детьми, отражает их соб­ственную творческую активность в слове, организует игровые действия детского коллектива. В него входят произведения взрос-чых, перешедшие к детям, и произведения, сочиненные самими

детьми. Границу между материнским и собственно детским фоль­клором провести не всегда возможно, так как с 4-5 лет дети начинают подражать взрослым, повторяя игровые тексты.

МАТЕРИНСКИЙ ФОЛЬКЛОР

Колыбельные песни, выражая нежность и любовь к ребенку, имели вполне определенную цель - усыпить его. Этому способ­ствовали спокойный, размеренный ритм и монотонный напев. Пение сопровождалось покачиванием зыбки (колыбели), и в песнях могли появиться звукоподражания:

Березонька скрыл-скрипит,

А мой сынок спит-поспит.

Корни колыбельных песен уходят в древность. В. П. Аникин считает, что их общая эволюция заключалась в утрате обрядо­вых и заговорно-заклинательных функций. Вероятно, рудимен­том таких древних представлений является небольшая группа песен, в которых мать желает ребенку умереть ("Баю, баю да люли!Хоть теперь умри... "). Смысл пожелания - обмануть болез­ни, которые мучают ребенка: если он мертв, то они его оставят.

В колыбельных песнях велика роль импровизации: они пе­лись до тех пор, пока ребенок не заснет. Вместе с тем большое значение имели традиционные, устойчивые тексты.

А. Н. Мартынова выделила среди них императивные и повествова­тельные. "Песни императивные представляют собой монолог, обращен­ный к ребенку, или к другим людям, или к существам (реальным или мифологическим). К ребенку обращаются с пожеланием ему сна, здоро­вья, роста или требованием послушания: не ложиться на край, не подни­мать головы, не капризничать. К птицам, животным, мифологическим персонажам обращаются с просьбой дать сон ребенку, не мешать ему спать, не пугать". Повествовательные песни "не несут ярко выраженной экспрессивной, эмоциональной нагрузки. В них сообщается о каких-то фактах, содержатся бытовые зарисовки или небольшой рассказ о живот­ных, что несколько сближает их со сказочками. Здесь нет непосредствен­ного обращения к ребенку, хотя образ его прямо или отраженно присут­ствует в песне: речь идет о его будущем, подарках ему, о животных и птицах, которые заботятся о нем".

В образном мире колыбельных песен встречаются такие оли­цетворения, как Сон, Дрема, Угомон. Имеют место обращения к Иисусу Христу, Богородице и святым. Популярны песни с образами голубей ("Ай, люли, люленъки, Прилетели гуленьки... ") и особенно - кота. Кот должен укачать ребенка, за это он полу­чит кувшин молока И кусок пирога. Кроме того, благодарная мать обещает коту:

Ушки вызолочу,

Лапки высеребрю.

Спящий, довольный кот выступает своеобразной параллелью к образу спящего ребенка.

В песнях появляется образ чудесной колыбели (колыбелька золота), что не только идеализировало обстановку крестьянско­го быта, но и, по мнению А. Н. Мартыновой, было связано с впечатлением от роскошных колыбелей в богатых домах и цар­ских покоях - ведь нянями и кормилицами были крестьянки.

Пестушки, потешки, поскакушки побуждали ребенка к бодр­ствованию, обучали его двигать ручками, ножками, головкой, пальчиками. Как и в колыбельных песнях, важную роль здесь играл ритм, однако характер его иной - бодрый, веселый:

Тра-та-та, тра-та-т,.

Вышла кошка за кота..

Пестушка забавляется ритмом, изменяя его:

Большие ноги

Шли по дороге:

Топ-топ-топ,

Топ-топ-топ.

Маленькие ножки

Бежали по дорожке: Топ-топ-топ-топ-топ,

Топ-топ-топ-топ-топ!

Пестушки связаны с поглаживанием ребенка, с его первыми движениями; поскакушки - с подскакиванием на коленях у

взрослого; потешки - с элементами сюжета, игры ("Ладушки, ладушки... ", "Идет коза рогатая... "). В них появляются перечис­ления, диалоги.

Прибаутки - это песенки или стишки, увлекающие ребенка своим содержанием. Сюжеты прибауток очень простые (одно-мотивные или кумулятивные), напоминающие "маленькие ска­зочки в стихах" (В. П. Аникин). Прибаутками действительно иногда становились детские сказки (см. "Была себе курочка ря-бенька..."), и наоборот: как сказки могли рассказываться приба­утки ("Пошла коза за орехами... "). Содержание прибауток яркое и динамичное: все бегут заливать загоревшийся кошкин дом; при­водят в чувство запарившуюся в бане блоху (или мышку); горюют о разбившемся яичке, которое снесла курочка рябенька\ собира­ются на свадьбу совы с белым лунем... Весьма выразительны об­разы животных: Коза в синем сарафане, Во льняных штанах, В шерстяных чулках. Прибаутки содержат первые назидания: уп­рямый козел съеден волками; кысонька-мурысонька не оставила маслица, чтобы угостить другого... Однако главная роль прибау­ток - познавательная. Ребенок узнает о людях, животных, яв­лениях, предметах, об их типических свойствах. Часто этому служат кумулятивные сюжеты: огонь выжигает лес, вода гасит огонь, быки выпивают воду и т. д.

Среди прибауток особое место занимают небылицы-перевер­тыши, известные также в развлекательном фольклоре взрослых. Их установка - создать комические ситуации путем нарочитого смешения реальных предметов и свойств. Если это вызывает у ребенка смех, значит, он правильно понимает соотношение ве­щей и явлений. Персонажи небылиц ведут себя несообразно дей­ствительности, на что может прямо указываться:

Где это видано.

Где это слыхано,

Чтоб курочка бычка родила.

Поросенок яичко снес... и т. д.

СОБСТВЕННО ДЕТСКИЙ ФОЛЬКЛОР

Жанры собственно детского фольклора, в зависимости от сте­пени их использования или включенности в игру, можно разде-

лить на поэзию подвижных игр (связанных с сюжетно органи­зованными моторными действиями) и поэзию словесных игр (в них основную роль играет слово).

Поэзия подвижных игр

Жеребьевки (или "сговоры") определяют деление играющих на две команды, устанавливают порядок в игре. Это лаконич­ные произведения, иногда рифмованные, содержащие обраще­ние к маткам (представителям от каждой группы) и вопрос, или только один вопрос, в котором предлагается выбор. Создавая жеребьевки, дети часто импровизировали на основе сказок, пе­сен, пословиц, поговорок, загадок, небылиц (Коня вороного или казака удалого?; Наливное яблочко или золотое блюдечко?). Мно­гие жеребьевки имели юмористический характер (На печке за­блудился или в корчаге утонул? Лисицу в цветах или медведя в штанах?).

Считалки применяются для распределения ролей в игре, при этом решающее значение имеет ритм. Ведущий произносит счи­талку ритмично, монотонно, последовательно прикасаясь рукой к каждому участнику игры. Считалки имеют короткий стих (от 1 до 4 слогов) и обычно хореический размер.

Корни считалок уходят в древность. Исследователи обнару­живают связь детских считалок со старинными формами гада­ний (выбор водящего посредством случая), с архаичной верой в число и с условной речью, возникшей на основании табуирова-ния чисел. Искаженные формы слов рождались в языке взрос­лых вследствие древнего запрета считать, что должно было обес­печить удачу в охоте, изобилие в крестьянском хозяйстве. В бо­лее позднее время особый смысл имел тайный счет представи­телей различных социальных групп: картежников, бродячих пор­тных и проч. Подхватив их непонятную лексику, дети создавали свои заумные считалки. Они и сами занимались словотворче­ством: меняли значение слов, вставляли не свойственные им суффиксы (первенчики, другенчики), употребляли непонятные ино­странные слова с искажением их звукового строя, придумывали словообразные сочетания звуков, добавляли ритмические час­тицы (Эни-бэни три катени...). Заумные считалки, смысл кото­рых неясен ни взрослым, ни детям, сохраняют главный художе­ственный признак жанра - отчетливый ритм.

Помимо заумных известны считалки-числовки и особенно по­пулярные среди детей сюжетные считалки. Числовки могут быть бессюжетными, кумулятивными и с зачатками сюжета ("Раз, два - кружева..."). Сюжетные считалки заимствуют отрывки из

колыбельных песен, песен и частушек взрослого репертуара, из детских игр, дразнилок, из популярных детских стихов (С. Ми­халкова, К. Чуковского и др.)- Некоторые тексты весьма устой­чивы. Например, и в XIX, и в XX вв. фольклористы записывали в разных местностях варианты считалки "Катилася торба С вы­сокого горба...".

Игровые приговорки и припевки были включены в игровое дей­ствие и способствовали его организации. Содержание этих про­изведений определяла сама игра.

В играх дети изображали семейный быт и трудовые занятия деревни, что готовило их ко взрослой жизни. В детских играх сохранились отзвуки древних языческих игрищ ("Костромуш-ка "), следы почитания огня ("Курилка "), солнца ("Золотые воро­та ") и других объектов. К детям иногда переходили хороводные игры взрослой молодежи. Некоторые игры младших детей воз­никали как инсценировки прибауток. Прибаутки вносили в игру кумулятивную композицию, а в сопровождающий ее словесный ряд - ритмичность, звукоподражания и проч.

Поэзия словесных игр

Заклички и приговорки - генетически наиболее древние фор­мы детских словесных игр. По происхождению они связаны с календарными обрядами взрослых, а также с древними загово­рами и заклинаниями.

Заклички - это песенки, обращенные к природе (солнцу, дождю, радуге) и выражающие призыв или просьбу. Содержа­ние закличек было близко заботам и чаяниям земледельцев: по­требность дождя или, напротив, солнышка. Дети обращались к силам природы как к мифологическим существам, старались их умилостивить, обещали жертву:

Дождик, дождик, пуще!

Я вынесу гущи.

Хлеба краюшку.

Пирога горбушку.

Заклички выкрикивались хором, нараспев. В отличие от них, приговорки произносились индивидуально и негромко. Они со­держали просьбу-заговор, обращенный к улитке, божьей коров­ке, мышке... Просьба состояла в том, чтобы показать рожки, взлететь, обменять выпавший зуб на новый... Приговорки про­износились также перед нырянием в реку; для того, чтобы изба­виться от воды, попавшей в ухо во время купания; при наживке

червей на крючок и проч. В своей приговорке дети могли обра­титься с просьбой к христианским святым. Так, идя за грибами, говорили:

Никола, Микола,

Наполни лукошко.

Стогом верхом,

Перевертышком.

Излюбленной словесной игрой детей старшего возраста были и остаются скороговорки - быстрое повторение труднопроизно­симых слов. Ошибки в произношении вызывают смех. Играя, дети одновременно развивают органы артикуляции.

Своеобразными словесными упражнениями были молчанки - стихотворный уговор молчать, а также голосянки (вариант: "во­лосянки") - соревнование в вытягивании на одном дыхании гласного звука в конце стишка.

К словесным играм детей можно отнести исполнявшиеся в их среде сказки, загадки (они были рассмотрены в соответству­ющих главах).

Детская сатира

Подобно взрослым, дети создали свой сатирический фольк­лор, в котором проявилось словесное игровое начало. Жанры детской сатиры - дразнилки и насмешки, а также уловки, мирил-ки, отговорки. Они представляют собой короткие, преимуще­ственно стихотворные тексты, рассчитанные на того слушателя, которому адресованы индивидуально.

Сатирические жанры регулируют социальное поведение ре­бенка, определяют его место в детском коллективе. Дразнилки высмеивают то, что воспринимается детьми как негативное. Их объекты - жирный, беззубый, косой, лысый, рыжий, жадный, ябе­да, вор, плакса, воображуля, попрошайка, "жених и невеста", а также сам дразнила (Дразнила - собачье рыло). Насмешки, в от­личие от дразнилок, обычно немотивированы. Они возникают из прозвищ, т. е. рифмованных прибавлений к имени (Алешка-лепешка, Андрей-воробей...); из повторений разных форм имени ребенка (Ваня-Ваня-Ванерок, Васька-Васюк, Катя-Катя-Катери­на...). Уловки учат быть начеку, рассчитаны на то, чтобы обма­нуть собеседника, поставить его впросак и потребовать распла­ты за глупость или оплошность:

- Таня, Саня, Лизаветпа

Ехали на лодке.

Таня, Саня утонули.

Кто остался в лодке?

- Лизавета.

- Хлоп тебе за это!

Ребенок, ставший предметом насмешек, получает первый жизненный урок и пытается его усвоить. Если критика справед­лива - значит, ее нужно принять и постараться исправиться. В этом случае можно использовать мирилку ("Мирись, мирись, ми­рись... "). Иное - когда насмешка несправедлива, обидна. С обид­чиком расправляются его же "оружием" - отговоркой:

Обзывайся целый год,

Все равно ты бегемот.

Обзывайся целый век.

Все равно я человек.

Отговорку можно использовать и против навязчивого попро­шайки:

- Мне это подаришь?

- Подаришь-то уехал в Париж,

А остался один купишь.

4. СОВРЕМЕННАЯ ДЕТСКАЯ МИФОЛОГИЯ ("СТРАШНЫЕ ИСТОРИИ")

На содержание и форму произведений детского фольклора оказывали влияние изменяющиеся общественные условия. Во второй половине XX в. большинство детей стало городскими жителями. Между тем в психическом развитии детей осталась неизменной потребность пройти через этап ярких переживаний необъяснимо-чудесного, которое порождает чувство страха, и преодолеть этот страх. В феодальной деревне такая потребность удовлетворялась общенародной фольклорной традицией (дети слушали и сами рассказывали былички, легенды, сказки). Со­временные дети имеют иной кругозор. Его формируют городс­кой быт, литература, кино, радио, телевидение. Однако форма устного слова сохраняет свое значение.

Некогда Г. С. Виноградов отметил у детей "единственный вид устной словесности, представленный прозой" - сказку. Сти­хийный поток современного детского повествовательного твор­чества - "страшные истории" (так их называют дети) или "стра­шилки" (так их стали называть исследователи) - сделался предметом изучения фольклористов, психологов и педагогов с 1960-х гг. По-видимому, к этому времени и относится начало массового бытования детских страшных историй. Страшилки функционируют по всем правилам фольклора: закрепляются тра­дицией, передаются "из уст в уста". Их рассказывают дети всех возрастов, от 5 до 15 лет, однако наиболее характерные возрас­тные границы - от 8 до 12 лет.

Известно, что ведущая творческая деятельность младших детей - рисование - постепенно сменяется словесным творчеством. В репертуа­ре детей первыми появляются стихотворные жанры (чему способствует их малый объем, ритмичность, связь с игрой). В 6-7 лет происходит важная перестройка принципов мышления: ребенок начинает осознавать причинно-следственные отношения, оказывается способным сохранить и передать сюжет рассказа как логическую структуру. Бессознательный эгоцентризм ребенка-рассказчика (уверенность, что слушателям изначально все известно) сменяется ориентацией на слушателя, потребностью пра­вильно передать содержание рассказа, добиться от слушателя понимания и реакции.

Пластические образы, порожденные детской фантазией, обла­дают "психической энергией", восходящей к коллективному бес­сознательному (по К. Юнгу). В детском повествовательном твор­честве проявляются фетишизм, анимизм, фигурируют такие уни­версальные знаки культуры, как пятно, занавес, рука, глаз, голос, взгляд, цвет, размер, хтонические персонажи, способность к пе­ревоплощению, идея смерти и проч. Это позволяет рассматри­вать страшные истории как современную детскую мифологию.

В жанровом отношении страшные истории - явление диф­фузное и неоднородное. В отличие от традиционной фольклор­ной прозы, в них существует не один, а два доминирующих цен­тра: повествовательный и игровой.

Оригинален жанр так называемых "страшных вызывалок". В нем ри­туально-игровое начало полностью вытеснило вербальную сторону. При­ведем пример:

"Как вызвать Бабу Ягу". Надо пойти в 12 часов ночи в туалет. Написать там круг черным мелом и сидеть ждать. Прийти утром пораньше. Если будет крест на круге - значит. Баба Яга прилета­ла. (Емелина Вика, 11 лет, Московская обл.).

Дети "вызывают" Пиковую даму, лунных человечиков и проч. Цель страшных вызывалок - испытать чувство страха и удовлетворение от победы над ним, что можно рассматривать как одну из форм самоутвер­ждения личности.

В страшных историях можно найти все типы фольклорных повествовательных структур, от кумулятивной до замкнутой це­почки мотивов разного содержания (аналогичной волшебным сказкам). Используются эпические утроения, сказочные компо­зиционные формулы (Жили-были...), традиция благополучного конца. Хороший конец своеобразно проявляется и в игровых историях с выкрикиваемой последней фразой: "Отдай мое серд­це!" (черный мертвец); "Мясо ела!" (женщина-вампир). Чем силь­нее испуг, тем веселее можно над ним посмеяться.

В страшных историях трансформированы или типологически проявились признаки мифа и многих фольклорных жанров: за­говора, волшебной сказки, животного эпоса, былички, анекдо­та. В них также обнаруживаются следы литературных жанров: фантастического и детективного рассказа, очерка.

Система образов детских страшилок распадается на три груп­пы: главный герой, его помощники и противники. Наиболее ти­пичный главный герой - девочка или мальчик; обычно он быва­ет младшим в семье. Встречаются и другие образы: один мужчи­на, одна женщина, студент, шофер такси, старик и старуха, со­бака Шарик, принц, один журналист... Помощники, в отличие от сказок, не фантастичны, а реальны: милиционер (милиция), Шер­лок Холмс. Сюжет требует победить зло, восстановить сущность вещей, соответствующую их природе. Выслеживание зла выпол­няет главный герой (ребенок), а его физическое уничтожение осуществляет помощник (милиция).

В отличие от сказок, страшные истории обычно имеют толь­ко один полюс фантастического - злой. С ним связаны беско-

нечно разнообразные типы вредителей: либо просто фантастиче­ские образы, либо фантастические образы, коварно скрывающи­еся под личиной привычных людей и предметов (от пятна на стене до мамы). Вредитель может иметь настораживающий внеш­ний признак, чаще всего цвет: черный, красный, белый или ка­кой-нибудь другой. Цвет фигурирует и в названиях детских стра­шилок: "Черные шторы ", "Красное пятно ", "Синяя роза " и т. п. Действие вредителя выражено в одной из трех функций (или в их комбинации): похищение, убийство, желание съесть жертву. Образы вредителей усложняются в зависимости от возраста исполнителей. У самых младших детей неодушевленные пред­меты действуют как живые, в чем проявляется детский фети­шизм. Например, красный шнурок звонит в дверь, пытается заду­шить маму. Папа его разорвал и бросил в окно, но шнурок про­должает терроризировать семью. Его облили керосином, сожгли, а пыль выбросили в окно. Но в дверь снова звонят. Врывается столб красной пыли и всех ослепляет. (Смирнова Варя, 7 лет, Загорск). У более старших детей появляется связь предмета с живым вредителем, что может означать представления, аналогичные анимистическим. За шторами, пятном, картиной скрываются черные волосатые руки, белый (красный, черный) человек, скелет, карлик, Квазимода, черт, вампир... Часто предмет-вредитель яв­ляется оборотнем. Ленты, серьги, браслет, цепочка, вьющиеся растения превращаются в змей; ночью становятся людьми-вам­пирами красные (или черные) цветы; кукла (или статуя) превра­щается в женщину; становится человеком изображение на кар­тине ("Про черную даму с голубыми глазами"). Оборотничество распространяется на части человеческого тела, которые ведут себя как целый человек, на встающих из гроба мертвецов и т.п. Несомненно, оборотничество пришло в современный повество­вательный фольклор детей из общенародного традиционного фольклора.

Усложнение образа вредителя происходит как развитие, углубление его портретной характеристики. Покажем это на группе ведьм.

Первой портретной ступенью является цветовой сигнал, соединенный с женским началом: красная ведьма, красивая женщина в черном, жел-пая скорченная старуха, очень красивая девушка в длинном белом платье, очень красивая зеленоглазая женщина в бархатном зеленом "лаще. Затем возникают более сложные изображения, в которых про-сматривается трансформация ведьмы из быличек. Она предстает в своем Истинном облике поздно ночью, когда думает, что все уснули: Открыла девочка глаза и видит, что мачеха одела черное платье, распустила

длинные черные волосы, посадила на грудь лягушку и куда-то тихо пошла. (Головко Лена, 11 лет, Кокчетав); она посмотрела в щель и увидела, что цветок превратился в ту женщину, которая продавала цветы. и эта женщина идет к дочкиной кроватке, а когти у нее длинные-предлинные, глаза зеленые и клыки во рту. (Киселева Лена,9 лет, Горький).

Иная категория ведьм развивается на основе сказочного образа Бабы Яги. Такая трактовка появляется в сюжетах с похищением. Ведьма этого типа окружена характерным "интерьером": лес, дуб, одинокий дом или избушка. Может появиться и такая деталь: И по бокам на колах торча­ли человеческие головы. Очень многих полицейский узнал - это были его товарищи. (Кондратов Алеша, 13 лет, Москва). Типично сказоч­ным оказывается портрет такой ведьмы: колдунья с крючковатым но­сом и костылем вместо ноги (Кондратов Сережа, 8 лет, Москва); а также цель, ради которой похищаются дети: Она заманивала к себе детей, откармливала их орехами и через десять дней съедала. (Каза­ков Дима, 8 лет, Новомосковск Тульской обл.).

Ведьмой "литературного происхождения" можно считать Пиковую даму (Цыганова Марина, 11 лет, Сыктывкар). Наконец, с образом ведьмы могли соотноситься бытовые впечатления ребенка: Как-то раз мама ку­пила на Тишинском рынке тюльпаны у одной старухи, у которой, между прочим, не было зубов, а была вставная челюсть. (Исаев Саша,10 лет, Москва).

Усложняя образ вредителя, дети обращались к опыту тради­ционной народной прозы. Карлика-вампира смог уничтожить один старик старый-старый; для этого он использовал магичес­кий круг, огонь, осиновые колья. (Бунин Алеша, 12 лет, Моск­ва). Традиционны способы разоблачения вредителя: по отруб­ленной у него руке, по знакомому кольцу, по копытам, клыкам, вследствие проникновения в запретную комнату и т. п. Образ вредителя мог дополняться такими деталями, как хитрость, ко­варство, осторожность или, напротив, недогадливость (когда ему вместо ребенка подкладывают куклу).

Психология вредителя наивно преломляется через внутренний мир самих детей. Например: в темный зал театра во время спектакля входят страш­ные кровопийцы, они убивают всех людей. Это замечают билетерши и задают вопрос, почему так много мертвых. Те начали врать. Им не поверили, потому что они покраснели (Вайман Наташа, 10 лет, Зеле­ноград). По-детски переживают чувство страха взрослые: Все люди ис­пугались, бросились по домам и стали затыкать все щели. Потом

они забрались все под одеяла и детей взяли с собой. (Гаршина Оля, 10 лет, Ковров Владимирской обл.).

Последней стадией эволюции образа противника (по возрас­тным уровням исполнителей) является отсутствие предмета-вре­дителя и развитие художественных признаков живого (или че­ловекообразного) носителя зла - своего рода преодоление дет­ских анимистических представлений. Здесь особенно явно про­исходит сближение с традиционным фольклором: возрождают­ся фантастические персонажи сказок, своеобразно соединяясь с научными и техническими знаниями современного ребенка. В возрасте 13-15 лет у детей наступает кризис категории чудесно­го, они приходят к отрицанию немотивированных ужасов. Про­исходит разложение страшных историй. Дети начинают переда­вать рассказы о реальных преступлениях, подчеркивая их досто­верность ("История, которая на самом деле произошла в Моск­ве"- Ртищева Лена, 14 лет, Москва). Они пытаются придумать материалистическую разгадку фантастической сущности вреди­теля: похищение с помощью гипноза, исчезновение кораблей в "черной дыре" океана... Вымысел может быть аналогичен неве­роятному стечению обстоятельств новеллистической сказки. К примеру, в одной истории рассказывается о том, что если в ком­нате выключают свет, то в стене появляются два страшных све­тящихся глаза. Но потом милиция выясняет, что до новых хозяев в доме жила старуха, и сын ее когда-то сильно облучился и умер. А старуха взяла его глаза, положила в банку и замуровала в стенку. И когда выключался свет, они светились. (Киселева Лена, 9 лет, Горький).

Особенно интенсивно разложение страшных историй проис­ходит путем создания многочисленных пародий, в которых выс­меиваются темы запрета, похищения и образы фантастических вредителей (предметов, мертвецов, вампиров, ведьм).

Например, образ ведьмы фигурирует в очень распространенной паро­дии на нарушение запрета: женщина въехала в новую квартиру, в которой торчал из пола гвоздь, но ей запретили его выдергивать. Однажды она порвала об этот гвоздь свое любимое платье, очень рассердилась и выд­рала его. Через несколько минут к ней в дверь постучали. Женщина открыла и увидела страшную ведьму. Ведьма сказала: "И так спать не могу, а тут еще люстра на меня свалилась!" (Шенина Таня, 10 лет, Москва).

Ирония пародий фиксирует осознание старшими детьми сво­его интеллектуального превосходства над малышами.

Итак, в системе образов страшных историй центральное ме­сто занимают чудесные противники. Страшная история может обойтись без помощника и даже без главного героя, но образ вредителя в ней присутствует всегда. Он может быть единствен­ным. Например:

В черной комнате - черный стол,

на столе - черный гроб,

в гробу - черная старуха,

у нее - черная рука.

"Отдай мою руки!"

(рассказчик хватает ближайшего слушателя)

В структуре образа вредителя злое начало проявляется как чудесная сила. Дети могут принимать ее без обоснований; могут развивать разнообразные мотивировки, от самых примитивных до весьма обстоятельных; могут ее отрицать путем пародирова­ния - но в любом случае они выражают свое отношение к этой чудесной злой силе.

Сквозь все произведения современной детской мифологии проходит интуитивно выраженная идея двоемирия: в них есть мир действительный ("дом") и мир фантастический ("не-дом"). Действительный мир всегда осознается как несомненная реаль­ность, как сущее. Иным предстает отношение детей к миру фан­тастическому как сфере проявления чудесной силы. У младших детей (5-7 лет) реальный и ирреальный миры модально тожде­ственны: они оба выступают как объективная сущность. Отно­шение к ним рассказчика и слушателей равнозначно: здесь об­наруживается буквальная вера в чудесное, что типологически сближает эту группу с традиционным жанром несказочной про­зы - быличкой. Вторая группа, относящаяся к среднему возра­стному звену (дети 8-12 лет), обнаруживает более сложное со­отношение двух миров. Об их тождестве уже говорить нельзя, но вера в чудесное еще сохраняется. Возникает модальность, аналогичная сказочной: условная вера в чудесное. Вследствие этого развиваются две тенденции. С одной стороны, в страш­ных историях начинают прорисовываться жанровые признаки сказок, а с другой - усиливается игровой момент. Происходит разъединение рассказчика и слушателей: первый не верит в чу­десное содержание, но стремится скрыть это и заставить пове­рить слушателей, чтобы потом вместе с ними посмеяться. В этом можно усмотреть начальные признаки разложения страшных историй, подступ к их сатирическому осмыслению. В третьей

возрастной группе (дети 13-15 лет) вновь происходит объедине­ние рассказчика и слушателей, но уже на почве сознательного отрицания чудесного путем его пародирования или обнаруже­ния его иллюзорности через развитие материалистических мо­тивировок. Сюда вовлекаются особенности литературных жан­ров и анекдота. Интересно, что ряд пародий завершается фра­зой "Вы слушали русскую народную сказку ", что подчеркивает бес­почвенность веры в фантастические ужасы и выражает отноше­ние к сказке как к вымыслу.

Страшные истории - факт современного детского фолькло­ра и существенная психолого-педагогическая проблема. Они выявляют возрастные закономерности в развитии сознания. Изучение этого материала поможет открыть пути положитель­ного воздействия на становление личности ребенка.

ЛИТЕРАТУРА К ТЕМЕ

Тексты.

Покровский Е. А. Детские игры, преимущественно русские. - СПб., 1994. (Репринт. воспроизвел, изд. 1895 г.).

Шет П. В. Сборник народных детских песен, игр и загадок / Сост. А.Е.Грузинский по материалам Шейна. - М., 1898.

Капица О. И. Детский фольклор: Песни, потешки, дразнилки, сказ­ки, игры. - Л., 1928.

Капица О. И. Детский народный календарь. (Вступление и подгот. публикации Ф. С. Капицы) // Поэзия и обряд: Межвуз. сб. науч. тру­дов / Отв. ред. Б. П. Кирдан. - М., 1989. - С. 127-146. (Публикация архивных материалов).

Мудрость народная: Жизнь человека в русском фольклоре. - Вып. 1: Младенчество. Детство / Сост., подгот. текстов, вступ. ст. и коммент. В. П. Аникина. - М., 1991.

Русский детский фольклор Карелии / Сост., подгот. текстов, вступ. ст., предисл. С. М. Лойтер. - Петрозаводск, 1991.

Раз, два, три, четыре, пять, мы идем с тобой играть: Русский детс­кий игровой фольклор: Кн. для учителя и учащихся / Сост. М. Ю. Новицкая, Г. М. Науменко. - М., 1995.

Детский поэтический фольклор: Антология / Сост. А. Н. Мартыно­ва. - СПб., 1997.

Исследования.

Виноградов Г. С. Детский фольклор. (Публ. А. Н. Мартыновой) // Из истории русской фольклористики / Отв. ред. А. А. Горелов. - Л., 1978. -С. 158-188.

Аникин В. П. Русские народные пословицы, поговорки, загадки и Детский фольклор: Пособие для учителя. - М., 1957. - С. 87-125.

Мельников М. Н. Русский детский фольклор Сибири. - Новоси­бирск, 1970.

Мельников М. Н. Русский детский фольклор: Учеб. пособие для сту­дентов пед. ин-тов. - М., 1987.

Школьный быт и фольклор: Учеб. материал по русскому фолькло­ру: В 2-х ч.*/ Сост. А. Ф. Белоусов. - Таллинн, 1992.

Мир детства и традиционная культура: Сб. науч. трудов и материа­лов / Сост. С. Г. Айвазян. - М., 1994.

Чередникова М. П. Современная русская детская мифология в кон­тексте фактов традиционной культуры и детско

Жизнь детей теснейшим образом связана с жизнью взрослых, но у ребенка есть свое, обусловленное возрастными психическими особенностями видение мира. Все многообразие мира дети младшего возраста воспринимают не так, как взрослые. Взрослые мыслят, писал К.И. Чуковский, "словами, словесными формулами, а маленькие дети -вещами, предметами предметного мира. Их мысль на первых порах связана только с конкретными образами" . Особенностями детской психики определяется выбор поэтических образов, весь состав детского фольклора. Поэтические произведения, многие столетия передававшиеся от одного поколения к другому, постепенно приобретали содержание и форму, наиболее полно соответствующие законам детской эстетики. В детском фольклоре находится ключ к пониманию возрастной психологии, детских художественных вкусов, детских творческих возможностей.

Таким образом, детский фольклор представляет собой специфическую область народного творчества, объединяющую мир детей и мир взрослых, включающую целую систему поэтических и музыкально-поэтических жанров фольклора.

Во многих детских песнях и играх воспроизводятся время и события, давно потерянные памятью народа. Детский фольклор помогает историкам, этнографам лучше понять жизнь, быт, культуру наших предков.

Многие забавы детей являются "шуточным подражанием серьезному делу взрослых" средством подготовки детей к жизни. В них находят свое отражение производственно-хозяйственная деятельность, национально-психологические черты и социальная жизнь народа.

К детскому фольклору как средству языковой характеристики народа обращались В.И. Даль, Д.К. Зеленин, П. Тиханов, А. Молотилов и многие другие знатоки языка.

Нет единства мнений по генезису отдельных жанров детского фольклора, их поэтике, нет пока и общепризнанной классификации. Почти каждый исследователь выдвигает свою классификационную схему. О.И. Капица теоретически обосновала заложенное еще в работе П.А. Бессонова деление детского фольклора по возрастной градации детей . К детскому фольклору она относила и материнскую поэзию. Против этого решительно выступал Г.С. Виноградов . Поэзию пестования он считал особой областью фольклора взрослых. Он относил к детскому фольклору только сказки, созданные самими детьми. Сказки, созданные взрослыми для детей, как средство народной педагогики - к фольклору взрослых. Выводы О.И. Капицы диаметрально противоположны. Сказки, создаваемые детьми, по ее мнению, вообще не могут быть предметом исследования фольклористики и этнографии. Г.С. Виноградов выделял пять основных разделов детской народной поэзии: игровой фольклор, потешный фольклор, сатирическую лирику, бытовой фольклор и календарный. В основе этой классификации лежит бытовое назначение. О.И. Капица учитывала не только возрастную градацию носителей детского фольклора, но и генезис поэзии. Генетического принципа (поэзия взрослых для детей, произведения, выпавшие из фольклора взрослых и усвоенные детьми, собственное творчество детей) придерживается и В.П. Аникин . В.А. Василенко, провозгласив функциональный принцип классификации, не обосновывает его и практически не придерживается его, выделяя :

1) колыбельные песни, или байки;

2) произведения, связанные с игровыми действиями;

3) произведения, которые занимают детей словесным содержанием и исполняются независимо от игровых действий, а позже оставляет только две последние группы.

М. Горький писал: "Ребенок до десятилетнего возраста требует забав, и требование его биологически законно. Он хочет играть, он играет всем и познает окружающий его мир, прежде всего и легче всего в игре, игрой" . Этим требованием забав предопределено игровое начало всех жанров детского фольклора. Если тот или иной жанр не связан с игровыми действиями ребенка, то игра ведется на уровне смысла, понятия, слова, звука. Деление детского фольклора на игровой и неигровой не приближает нас к пониманию сложной системы жанров. Не вызывает сомнений правомерность выделения в детском фольклоре поэзии взрослых, предназначенной для детей. Это - поэзия пестования (колыбельные песни, пестушки, потешки, прибаутки, докучные сказки). Безусловно наличие в детском устно-поэтическом репертуаре произведений, выпавших из репертуара взрослых, - собственно детского творчества. То есть система, которой наиболее последовательно придерживается В.П. Аникин, точно улавливает много со ставность и генезис детского фольклора, но не может быть основой рабочей классификации, так как все жанры детского фольклора, отнесенные им к третьей группе - собственному творчеству детей (считалки, жеребьевые сговорки, дразнилки, поддевки, скороговорки), строятся, как показывает анализ, на основе прямых или опосредованных заимствований из литературы, лубка, фольклора взрослых .

В колыбельный период дети лишь потребители поэзии. Воспитание детей всецело зависит от взрослых. Матери (бабушки, няни) и создали в педагогических целях поэзию пестования (материнскую поэзию).

Почти все исследователи выделяют игровой фольклор детей. Но каждый дает этому термину свое наполнение. Г.А. Барташевич относит к нему считалки, игровые песни и приговоры. В.А. Василенко, кроме того, - пестушки, потешки . Все остальные жанры детского фольклора, включая колыбельные песни, обозначает как "поэзию словесной игры" и тем разрушает собственную классификацию, основанную на понятиях: игровой - не игровой.

К группе игрового фольклора следует относить все разновидности детских ролевых игр, игровые прелюдии (считалки, жеребьевые сговорки). Игровые припевы, игровые приговоры, выделяемые некоторыми исследователями, не могут изучаться вне драматической игры, компонентом которой они являются.

Целесообразно вслед за Г.С. Виноградовым выделить потешный фольклор, или забавы, не связанные с драматическим действием, игровая основа которых заключена в словах и вспомогательных действиях (сечки, голосянки) или только в словах (словесные игры, перевертыши, скороговорки, молчанки, поддевки). Назначение этих произведений, по определению Г.С. Виноградова - развлечь, развеселять, потешить себя и своих товарищей .

Исследователи детского фольклора выделяют "календарный" детский фольклор, стремясь объединить в единую группу жанры, не относящиеся к поэзии пестования, игровому и потешному фольклору. Это детские песни, заклички и приговоры, обрядовые песенки, дразнилки, детские сказки, загадки, страшилки. Г.С. Виноградов объединяет их в три группы: сатирическая лирика, календарный и бытовой фольклор .

В принципе все жанры народной поэзии - бытовые, то есть теснейшим образом связаны с бытом. Но поэзия пестования с доминирующей воспитательной функцией "привносится" в быт детей взрослыми. Жанры игрового или потешного фольклора естественно объединены своей функциональностью, манерой исполнения. У каждого жанра четвертой группы своя функция, своя поэтика, отличная манера исполнения. Одни жанры можно определи как словесно-речевые, другие - как повествовательные,третьи -как песенные. И очевидно, за неимением лучшей терминологии, их целесообразно объединить в группу бытового фольклора.

Пословицы, песни, обряды, сказки, давая людям эстетическое наслаждение, несли одновременно и определенный объем жизненно необходимой информации. Народные воззрения на воспитание нашли свое выражение в сотнях пословиц и поговорок ("Люби дитю, но не оказывай", "Учи ребенка, пока поперек лавки лежит, а коли вдоль ляжет -поздно", "Каков в люльке, таков и в могилку", "Яблоко далеко от яблони не падает" и мн. др.). В сказках показана роль смеха в жизни людей, сила любви, классовость морали (многочисленные сказки о попах и работниках, барах и мужиках и т.п.).

Только глубокое и всестороннее знание психологии Детского возраста могло послужить основой для создания богатейшей поэзии пестования, имеющей жанры поэзии, особые для каждого периода жизни ребенка. В произведениях материнской, поэзии закреплены многообразные приемы воспитания.

Вызванные к жизни "едва ли не исключительно педагогическими надобностями", а может быть именно поэтому, произведения материнской поэзии часто являются высоко художественными поэтическими творениями. На протяжении многих веков они не только учат, совершенствую разум, воспитывают нравственно, но и доставляют ни с чем не сравнимое эстетическое наслаждение детям. Чтоб убедиться в этом, достаточно понаблюдать за поведением ребенка в интимной обстановке пестования. Понять художественное значение поэзии пестования по ее печатным образцам, представляющим не более чем приблизительную словесную схему этих произведений, сложно.

Рассматривая жанр как функцию, выраженную в художественной структуре, представляется целесообразным выделить по совокупности признаков следующие жанры поэзии пестования: колыбельные песни, пестушки, потешки, прибаутки, докучные сказки.

КОЛЫБЕЛЬНЫЕ ПЕСНИ

Название песен, которыми убаюкивают ребенка, - колыбельные - идет от основы колыбать (колыхать, колебать, качать). Отсюда же - колыбель, коляска. В народном обиходе было и название "байка" - от глагола байкать (баюкать, качать, усыплять). Собиранием и изучением колыбельных песен занимались десятки фольклористов, этнографов, врачей, педагогов начиная с первой половины XIX века.

Наиболее существенный вклад в изучение жанра внесли А. Ветухов, Г. Добряков, Г.С. Виноградов, О.И. Капица, М.В. Красноженова, Г.А. Барташевич, А.Н. Мартынова.

В народе дорожили колыбельным песенным мастерством и передавали его из поколения в поколение. Едва дочка начнёт забавляться со своими куклами, как мать её учит правильно "байкать". Этот урок не простая забава матери с ребенком и не пропадает даром. В крестьянской русской семье девочки с б-7-летнего возраста уже сами становились няньками младших братишек и сестренок, а то и нанимались в чужие семьи.

Всё это даёт основание утверждать, что колыбельная песня вызвана к жизни бытовыми, педагогическими надобностями народа. Колыбельная песня - элемент повседневного бытия.

ПЕСТУШКИ

Согласно правилам народной педагогики, чтобы воспитать физически здорового, жизнерадостного и любознательного человека, в ребенке необходимо поддерживать в часы его бодрствования радостные эмоции. На первых порах, пока ребенок не понимает еще смысла слов, это достигается с помощью некоторых физических приемов, в чем-то напоминающих физзарядку. Распеленав ребенка, мать или няня обеими руками, слегка сжимая тело ребенка, проводит несколько раз от шейки до ступней ног. Этот своеобразный массаж помогает восстановить кровообращение, возбудить жизнедеятельность всего организма, что очень важно в период первоначального роста. Не каждая мать осознает необходимость этой процедуры, из сотни одна объяснит ли ее физиологическое значение, но народная педагогика эмпирическим путем пришла к убеждению в безусловной полезности этого приема и закрепила его в поэтических произведениях, передающихся из поколения в поколение. Мать забыла бы, когда и как необходимо проделывать эту процедуру, как дозировать время, если бы на помощь ей не пришла незамысловатая песенка: .

Потягунюшки, порастунюшки, А в руки фатунюшки,

Поперек толстунюшки, А в роток говорок,

А в ножки ходунюшки, А в голову разумок.

Стишок прост. Исполнение его не требует ни усиленной работы памяти, ни особых вокальных данных, но в нем есть все: понимание значения этого приема и для роста организма ("Потягунюшки, порастунюшки, Поперек толстунюшки"), и для развития двигательных функций ребенка ("А в ножки ходунюшки, А в ручки фатунюшки"), и для умственного и нравственного развития ("А в роток говорок, А в голову разумок"). Знания, закрепленные в поэтическом произведении, служат средством передачи культурного наследства от одного поколения к другому, служат руководством к действию любой молодой матери или пестунье.

Пестовать... - по словарю В.И. Даля, - (от питать? или не от пясть ли? от носки на руках?), нянчить, носить, вынашивать на руках ребенка, воспитывать, ростить, холить, ходить за ним, быть дядькою, дядьковать... Не смешивать, в производных, с пест -"толкач..."

Наиболее правильно поняла специфику произведений этого рода О.И. Капица и выделила их в особую группу. Ее точку зрения разделил и В.П. Аникин.

Пестушкам присущи все жанровые черты. Произведения этой группы имеют строго определённую бытовую функцию: они являются сводом приемов физического воспитания, разработанных народной педагогикой. Им присуще своеобразное построение, определяемое характером и кратностью физических упражнений, необходимых ребенку в тот или иной момент. Они имеют отличное от родственных жанров содержание. В колыбельных песнях или забота о судьбе ребенка, о его настоящем и будущем, или раздумья, переживания матери; в потешках значительное место занимают учительный и развлекательный элементы. Ни то, ни другое не свойственно пестушкам. Содержание пестушек конкретно и касается только вопросов физического воспитания, только тех действий, которые производятся, их ожидаемых результатов.

Пестушки кратки. Обычно это одно простое распространенное или сложносочиненное предложение. Диалогическая форма встречается редко и является исключением ("Ножки, ножки, куда вы бежите? -- В лесок по мошок...").

К пестушкам примыкают полные наивной простоты и обаяния заговоры-шутки. Купают ребенка и, чтобы он не плакал при окачивании водой, весело приговаривают:

С гуся вода, / С гуся вода, / С Пети худоба, / С Пети худоба.

Если ребенок ушибся, что бывает почти ежедневно, он ищет защиты, спасения от боли у матери. И мать, дуя на больное место или поглаживая его, приговаривает:

У сороки боли, У Феденьки заживи.

У вороны боли,У Феденьки заживи. .

Все эти заговоры носят подчеркнуто шуточный характер, но в силу веры ребенка в могущество матери помогают, успокаивают его.

Некоторые пестушки, усложняясь, развивая игровое начало, переходят в жанр потешек.

Потешками принято называть особые забавы взрослых с малыми детьми, в которых используются различные части тела ребенка и взрослого. Потешками называются и песенки - приговорки, организующие эти забавы. Чисто филологическое изучение этих приговорок вне игры неправомерно и невозможно.

Многие потеплей в записи по форме близки к колыбельным песням, но характер их исполнения, бытовое назначение, эмоционально-мелодическая основа и педагогическое воздействие - совершенно иные. Если монотонный напев колыбельной песни успокаивает ребенка, равные ритмические единицы убаюкивают, то потешка призвана потешить, развеселить, позабавить ребенка; соответственно меняется ритмика песенки, она не всегда поется, чаще сказывается, слова сопровождаются игровыми действиями, несут ребенку необходимую информацию и т.д.

Об умелом использовании потешек для педагогических целей оставила свидетельство в своих записях виднейшая сибирская собирательница М.В. Красноженова. Она написала, что А.Н. Широкова пестует свою дочь, приучая знать названия частей лица и головы:

Нос лепешкой! Нос лепешкой!/Щечки - булочки у нас.

Ай, люленьки, люли, /Щечки-булочки у нас!

Зубки, словно миндалинки,/А глазки - коринки... и т. д.

Привнесение новой информации в сознание ребенка подобным методом всегда оказывается плодотворным, ибо окрашивается эстетическим чувством ребенка.

Потешки являются первой ступенью лестницы, ведущей к познанию богатств русского языка, к усвоению народной поэзии.

И в наши дни бытуют многочисленные варианты общеизвестных потешек: "Ладушки-ладушки", "Сорока-белобока", "Идет коза рогатая" и некоторых других.

ПРИБАУТКИ

Потешки сменяются прибаутками. Прибауткой принято обозначать "смешной небольшой рассказ или смешное выражение, придающее речи юмористический оттенок". В детском фольклоре под этим термином издавна объединяли стишки-песенки, которые развлекали и потешали детей. От потешек (забавок) они отличаются тем, что не сопровождаются определенными игровыми действиями. Некоторые ученые (Г.Н. Потанин, В.И. Даль, А.Ф. Можаровский, А. Марков), видимо, по признаку наличия юмористических тенденций, к прибауткам относили произведения других жанров: считалки, перевертыши, скороговорки, дразнилки и т.д.).

Небезынтересно проследить процесс формообразования прибауток. Пока действия ребенка ограничены стенами избы, общение с внешним миром - общением с родными и близкими, пока ребенок не вошел в коллектив равных себе и не создал свой мир "жизни-игры", внешние впечатления его предельно ограничены. Это могло бы затормозить процесс психологического развития, но к концу "колыбельного" периода (2-5 лет) ребенок уже владеет обширным словарным запасом, достаточным для введения жизненно важной информации о предметах и явлениях, лежащих за пределами личного опыта и конкретно-чувственного восприятия действительности, и настолько прочными первичными представлениями, что возможна игра понятиями на уровне смысла; настолько владеет речью, что возможна игра словом. Потешки не только приготовили ребенка к игре, раскрыли перед ним эстетическую суть игры, но и воспитали эстетические потребности, которые можно удовлетворить только в игре и игрой. Возникновение жанра прибауток как игр взрослых (пестуний) с детьми на уровне слова, понятия, смысла было таким образом предопределено во всех своих параметрах. Прибаутка призвана маленький, замкнутый мирок ребенка превратить в "разомкнутый" и бесконечно разнообразный мир, поднять ребенка до понимания социальных проблем, классовых отношений и некоторых философских категорий, что для него жизненно необходимо.

В прибаутках-приговорках чувствуется тяготение к стихотворной организации текста (мерность строк, повторы, иногда рифма, ассонансы и т.д.). Прибаутки уже давно не являются активом репертуара пестуний. Почти все они записаны от престарелых женщин. Лучше сохранились прибаутки-притчи и диалогические прибаутки. Но и они постепенно уходят из репертуара пестуний.

ДОКУЧНЫЕ СКАЗКИ

Пестуньи часто пользуются докучными сказками. Этот термин ввел в научный обиход В.И. Даль. Он же впервые опубликовал эти произведения в 1862 году. Всего пять текстов.

Под термином "докучная сказка" принято объединять шутки - балагурки сказочного характера, которыми сказочники развлекают детей или стараются отбить у них чрезвычайный интерес к сказкам. Докучная сказка предлагается вместо сказки.

Докучные сказки, оставаясь преимущественно жанром материнской поэзии, широко бытуют и в детской среде.

Докучная сказка по форме повествования, по поэтике близка к сказке и присказке (рифмовка), по содержанию и назначению - к поддевке.

Сказочное повествование всегда нарушается издевкой. Издевки бывают разного характера. Иногда она довольно безобидна, например, сразу же после начала объявляется, что сказка окончена:

Жили-были два гуся.., На улице лето, под окошком лывка,

Вот и сказка вся! В лывке елец - сказке конец!

Иногда в издевке предлагается ждать неведомо как долго:

Кости опять намочили, а когда намокнут, тогда доскажу!

В некоторых текстах издевка грубо оскорбляющая. Но чаще всего издевка состоит в том, что последние слова текста не оканчивают докучную сказку, а служат мостиком к повторению того же текста. Сказка повторяется несколько раз и отбивает у детей охоту к сказкам.

Подрастая, дети сами пользуются докучными сказками, чтобы позабавиться, пошутить над младшими. Охотнее всего используется сказка "Про белого бычка".

Бытуют докучные сказки и в наши дни. Наибольшее хождение имеют тексты: "У попа была собака", "Жили были два гуся", "Жили были дед да баба", "Пришел медведь к броду", "Про белого бычка".

Докучные сказки способствуют развитию выдержки, умеренности в желаниях, чувства юмора.

Загадки были распространены на Руси в глубокой древности. Их связь с иносказательной речью очевидна как игра, как умственное состязание молодежи. Загадке посвящены десятки исследований. Изучены художественная форма загадок, их содержание, история развития, выделены различные группы загадок (загадки-метафоры, звукоподражательного образа, шутливого вопроса, загадки-задачки и др.).

Общепризнанно, что в древности загадка имела определённое значение в родовой и военной дипломатии (загадка - шифр, код), в брачном обряде и т.д., служила средством проверки мудрости, имела познавательную ценность: с помощью загадок народные познания, народная мудрость передавались подрастающим поколениям. Существовала календарная приуроченность использования загадок.

Нет точных указаний, когда загадка перешла к детям, но уже в XIX веке она параллельно бытовала в репертуарах и взрослых и детей, была введена в учебную литературу. Это было фактом признания ее педагогической ценности.

Педагогическую ценность загадок исследователи видели в том, что она знакомит ребенка "с радостью мышления", направляет внимание на предметы и явления и их выдающиеся признаки, побуждает вникать глубже в смысл словесных обозначений этих признаков, повышает способность и определенность мышления и силу воображения.

Загадка, таким образом, стимулирует умственную деятельность детей, прививает вкус к умственной работе.

Загадка раскрывает перед детьми метафорические богатства русского языка. Метафоры не характерны для детского фольклора, и знакомство с ними собственно и начинается с загадки.

Широко входят в репертуар загадки книжного происхождения: "Белый шкаф купили мы, в нем немножечко зимы" (холодильник); "Семь ступенек лесенка, на ступеньках - песенка" (ноты).

Большой популярностью пользуются загадки звучные поэтически совершенные: "Висит груша - нельзя скушать" (электролампочка); "Есть ступеньки, но не дом, каждый с ней уже знаком" (ракета); "Круглый карапуз, спелый как арбуз, всю землю облетел - на луну сел" (космический корабль).

ИГРОВОЙ ФОЛЬКЛОР

Игра в жизни ребёнка занимает исключительное положение. Она начинается в ранний колыбельный период и является вначале выражением чисто физиологических потребностей и побуждений. Со временем становится главным занятием ребенка, приобретает социальные черты и представляет собой горячую, неустанную, но вместе с тем и веселую работу, с помощью которой энергично развиваются дух и тело ребёнка, насаждаются в нем знание и опыт и закладывают первые основы для его будущей деятельности в жизни. Для ребенка серьезна всякая игра, либо, играя, он живет. Он только тогда и живет, тогда только и упражняется, тогда только и растит душу и тело, когда играет.

Проходят столетия, меняются условия жизни, меняется мировоззрение народа, старинные обряды теряют в глазах взрослых былую ценность, становятся средством увеселения и, наконец, совсем забываются. Почему же они тогда так долго сохраняются в детских играх? Дело в том, что дети в процессе игр приобретали ценные для жизни качества. На протяжении тысячелетий игры были незаменимым и почти единственным средством физической, военной и умственной подготовки детей, средством нравственного и эстетического воспитания. По глубоко верному заключению В.П. Аникина, в них "сочетаются важные начала практической педагогики, искусства и стройная система физического воспитания" . Народ понимал педагогическую ценность детских игр и всячески заботился об их сохранности. Без преувеличения можно сказать, что детские игры - одно из величайших достижений народного педагогического гения.

В играх отражались национальные черты, бытовой уклад народа, его мировоззрение, общественная жизнь, по ним с большой долей вероятности можно судить об истории народа. Большинство народных игр унаследовано детьми от взрослых.

Игры и игровые песни, которые в первой трети XIX века были распространены по всей России и пользовались популярностью и любовью взрослых людей, ко второй половине XIX века перешли в детский репертуар. Детей привлекали больше всего ролевые игры с хорошо разработанным драматическим действием. По степени трансформации песенного текста можно сказать, когда та или иная игра перешла от взрослых к детям. Богатая детская песенная традиция способствовала быстрейшему приспособлению к детской поэтике воспринятого от взрослых песенного материала.

ЖЕРЕБЪЕВЫЕ СГОВОРКИ

Детский коллектив немыслим без игры. В каждой игре есть свои правила, имеющие силу неписаных законов. Многие детские игры, особенно со спортивным уклоном (лапта, городки, "Собаки и лисицы" и др.), требуют определенного равновесия сил.

Сделать это не так-то просто. Согласно неписаным правовым установкам это не доверяется какому-либо лицу, а отдается на волю случая.

Эти произведения не являлись предметом специального систематического собирания или изучения. Собственно жеребьевая сговрка представляет собой загадку, но загадку обязательно двучленную, в которой образы сопоставляются или противопоставляются. Жеребьевая сговорка обычно рифмована. Иногда рифма содержится в обращении: "Мати, мати, что вам дати: дуб или березу?".

Наибольшее количество традиционных текстов связано с конем. Это конь вороной, сивый, златогривый и т.д. Предлагается сделать выбор между конем и золотым седлом, золотым тарантасом, золотым хомутом и даже между конем вороным и казаком удалым. Это далеко не случайное явление и даже не результат влияния фольклора взрослых. Для крестьянского мальчишки все лучшее связано с конем чуть ли не с колыбели. Дети рано начинали понимать, что конь - кормилец, но еще больше их увлекала стремительность и красота побежки коня, это впечатление усиливалось легендами о конях, спасших жизни; с 5-6 лет дети уже ездили на лошадях, работали. Конь и самый близкий, понятный образ, и предмет восхищения, страстной мечты о молодецкой удали. Вот почему именно конь занял такое почетное место в этих мальчишечьих произведениях и почему он сравнивается только с несметными богатствами. Даже уход за крестьянской лошадью -дело почетное, мужское, не в пример женской "унизительной" работе: "Кони кормить или печи топить?", "Матки, матки, печь топить или коня кормить?"

Почетное место занимает и добрый молодец или казак, олицетворявшие свободолюбие, беспредельную удаль. Дети учатся презирать нерасторопных, ни к чему не способных людей. Нерасторопности и трусости противопоставляются смелость и удальство: "Цепи рвать или колокол ломать?", "Грудь в крестах, али голова в кустах?", "С бегу под телегу или с маху под рубаху?". Нашли свое выражение в этих произведениях и мальчишеская мечта о путешествиях ("Дома быть или по морю плыть?"), и близость к природе ("Лисицы в цветах или медведя в штанах?"). Естественно, что в своем творчестве дети опираются на народные поэтические традиции, используют готовый поэтический материал.

По образности языка, по лексическому составу жеребьевые сговорки также ближе всего стоят к загадкам. Язык их богат красочными эпитетами, сравнениями, метафорами. Это даже при потере рифмы не делает речь прозаической. В жеребьевых сговорках обилие действий.

В последние десятилетия, в связи с постепенной заменой традиционных детских игр современными играми спортивного направления, теряют свое былое значение и жеребьевые сговорки.

СЧИТАЛКИ

Из всего многообразия жанров и форм детского устного народного творчества наиболее завидная судьба у считалок. По силе эстетического воздействия на ребят, по своей распространенности, по количеству произведений они, можно сказать, не знают себе равных. "Видимо, какие-то плодоносящие зерна скрыты в этих неувядаемых произведениях", - писал основоположник теории детского фольклора Г.С. Виноградов.

Считалками (народные названия: счетушки, счет, читки, пересчет, говорушки и др.) принято называть короткие рифмованные стихи, применяемые детьми для определения ведущего или распределения ролей в игре.

Соревнование в сказывании считалок заставляет детей разучивать больше стихотворений и тем развивать память (познавательная функция), обучаться, детскому артистизму (фактор эстетический), добиваться права вести пересчет - по детским неписаным законам это право предоставляется не всем, а только тем, в ком уверены остальные, что он будет честно вести счет, определяющий судьбу игроков; нарушивший это правило лишается доверия товарищей - считалка, таким образом, способствует выработке таких необходимых человеку качеств, как честность, непреклонность, благородство, чувство товарищества (фактор этический), и, наконец, само произведение в хорошем исполнении, в атмосфере детской романтической увлеченности игрой доставляет наслаждение, вырабатывает чувство ритма, необходимое в песне, в танце, в работе (фактор эстетический). Следовательно, считалка несет познавательную, эстетическую и этическую функции, а вместе с играми, прелюдией к которым она чаще всего выступает, способствует физическому развитию детей.

Звуковая организация считалок пленяет своей красотой, производит незабываемое впечатление. Песенность, в лучшем смысле этого слова, присуща считалкам. Есть и прямые свидетельства их песенного исполнения. Но основная форма исполнения считалок - речитатив со скандарованием.

Русские считалки под различными наименованиями начинают вводиться в научный оборот в первой половине XIX века, но особо интенсивно - во второй половине века и в начале XX столетия. Первым фундаментальным исследованием считалок как фольклорного жанра была монография Г.С. Виноградова "Русский детский фольклор (1930). Исследователь указывает на стабильность считалочного репертуара детей. Ученый приходит к выводу, что "школа и книга оказывают определенное влияние на состав и судьбу детского фольклора: школьные и книжные стихотворения заменяют (насколько удачно - другой вопрос) и вытесняют старую считалку, которая не везде и не всегда выдерживает натиск новых форм. Эти объективные наблюдения не пошатнули теоретических позиций Г. Виноградова. Он по-прежнему настаивал, что характерной особенностью считалок является "равнодушие к смыслу". По его мнению, обогащение считалок новыми словами, образами, темами идет не в силу правильного отражения действительности, а "по пути случайных ассоциаций". Больше того, он считал, что случайный выбор словесного и смыслового материала делает такой текст считалки неясным по построению, смутным по содержанию - логическому и даже эмоциональному, что факт замены традиционных считалок книжными стихотворениями "является больше свидетельством утраты вкуса, чутья к творчеству в устном слове" .

"Для того, чтобы словесное творчество взрослых нашло отклик у детей и в том или ином виде усваивалось ими, оно должно находиться в известном соответствии с интересами и запросами детского мира; иначе говоря, необходимо, чтобы в творчестве взрослых дети узнали свою преднамеренность, уловили свой образ красоты". Происходит естественный отбор. От взрослых, из детских книг в детский фольклор поступает только то, что соответствует закрепленным в поэтической традиции законам, нормам данного жанра. Если же внимание детворы в силу каких-либо условий привлекают произведения, по своей поэтике чуждые детскому духу, детской эстетике, то они "не остаются неизменными: пройдя через новую среду, подвергшись новым воздействиям, новой, переработке, они принимают иной вид, новый облик" .

Возьмём стихотворение Ф.Н. Миллера, ставшее одной из самых популярных считалок: "Раз, два, три, четыре, пять -Вышел зайчик погулять..."

И в старых, и в новых записях имеется большое количество вариантов этой считалки, в ряде случаев она увеличена на десяток стихов. Одно это уже говорит за то, что стихотворение по всем признакам соответствует законам жанра. Простые, немногосложные слова, близкие детям образы, излюбленная в считалках двусложная стопа с хореическим размером - все это не могло не привлечь детское внимание, и все это наводит на мысль, что стихотворение если и не является прямым заимствованием из детского считалочного репертуара, то все же автор не избежал влияния детской поэзии. Но и с этим, так полюбившимся стихотворением, дети поступают с хозяйской бесцеремонностью: несколько тяжеловатый четвертый стих "из ружья в него стреляет" они переделывают, вводят элемент ласкательности, и он в новой редакции приобретает в соответствии с законами детской эстетики необходимую легкость, благозвучность ("прямо в зайчика стреляет"). Улучшила считалку и замена слова "прибегает" в третьем стихе словом "выбегает". Многочисленные варианты этой считалки (Г. Виноградов в своем собрании дает 24 варианта ) свидетельствуют, какую огромную работу проделали дети, в какой среде бытовала считалка, какие чувства она вызывала в детях, какие ассоциации. Элемент ласкательности - отличительная черта большинства жанров детской поэзии. В указанной считалке сочувствие детей явно на стороне зайчика ("зайку", "зайчика", "заиньку" и т.д.), но и слово "охотник" получает ласкательные суффиксы ("охотничек", "охотнички"). Не говорит ли это о том, что считалку по-своему "читали" и давали ей свою оценку юные охотники? В этой мысли нас утверждают некоторые варианты текста. Здесь и приемы охоты ("молча в зайчика стреляет", "зайке в левый бок стреляет" и результаты стрельбы ("прямо зайку в левый бок", "прямо зайке пуля в лоб"), и зрительно-слуховое восприятие охоты ("драх, друх, а зайчик - ух, полетел из зайки пух"), и цель охоты ("ход, хуп -- вот и зайка на столе"), и, наконец, нескрываемый восторг от удачи ("бах, бух, полетел из зайки пух").

Но большинство детей не может примириться с фактом смерти, она вызывает страх и отвращение. Это на отражение и в данной считалке. Конец не удовлетворяет детей, и они воскресили полюбившегося зайчика, добавив два стиха ("Принесли его домой, оказался он живой! В другом варианте протест против смерти пошел ещё дальше ("вышел зайчик погулять, но охотник не пришёл, зайчик поле перешел, даже ухом не повел").

Отражение действительности в считалках происходит не на основе "случайных ассоциаций", а на основе детского восприятия и своеобразного осмысления происходящего. Эта тенденция заметна как в считалках книжного происхождения, так и в оригинальном творчестве детей, даже в миниатюрных произведениях - в считалочках:

Шла машина из Тамбова,/потеряла три вагона -/раз, два, три.

Даже считалки-числовки, которым счетные слова диктуют условия развития сюжета, а обязательность рифмовки сужает возможности подбора лексических пар с понятийным смыслом, отразили жизнь, пропустив ее через детское сознание и художественно обработав. И нет, пожалуй, такой стороны детской жизни, которой бы не были посвящены считалки. Самым ярким, хотя далеко не сладким явлением, был метод воспитания с помощью наказания. Тема наказания звучит в восьми вариантах считалки из сборника Г. Виноградова:

Меня тятька увидал,/за волосья оттрепал. (Турунтаёво)

Мама, папа прибежал,/мне по шее надавал. (Омск)

Рассматривая возможные способы классификации считалок, Г.С, Виноградов приходит к выводу, что "едва не единственным твердым основанием классификации остаётся словарный состав описываемых произведений". На первый взгляд, исследователя кажется вполне обоснованным. Словарный состав считалок резко отличается от словарного состав любого другого жанра устного народного творчества и имеет три ясно видимых лексических группы: заумь, имена числительные, слова-образы (понятия). В соответствии с этим исследователь выделяет три группы считалок: считалки-числовки, заумные считалки и считалки-заменки. К считалкам-числовкам он относит произведения,

Считалки чаще всего представляют собой цепочку рифмованных двустиший. Наиболее употребительны четверостишия, шестистишия, восьмистишия. Встречаются трехстишные, пятистишные, семистишные и более длинные, но значительно реже. Бывают и нерифмованные стихи. Они чаще употребляются в двустишиях и трехстишиях. Рифмы используются самые разнообразные: парные, перекрестные, охватывающие и т. д. Почти все считалочные тексты дают сочетание мужской и женской рифмы, очень редко встречается дактилическая. Определенного чередования рифмы не наблюдается.

"Пересчет в игре - имитация приготовлений взрослых в серьезных жизненных делах", "считалка перешла к детям от взрослых вместе с игрой, которую она сопровождает". Все это остается гипотезой, пока не подтверждено документально существование считалок у взрослых.

На наш взгляд, недостающее звено находится в "Сказаниях русского народа" Сахарова. Он дает свидетельство существования считалок у взрослых девушек-невест: "Четыре и более девушек садятся на полу, в кружок. Каждая из них кладет на колени к одной по два пальца. Тогда старшая начинает скороговоркой поговаривать:

Первенчики, Друженчики,/Трынцы, Волынцы, Трынцы...

Произнося каждое из этих слов, она указывает на один из протянутых пальцев, и на который достанется слово "выкень", тот палец и выкидывается". Эта игра является своеобразным гаданием девушек о возможности замужества. Характер игры-гадания, тот г акт. что играли только девушки-невесты, и текст считалки позволяют утверждать, что девушки таким образом пытались узнать, кто из них первой (первенчики), кто второй (друженчики), кто третий (трынцы) выйдет замуж, а у кого на пути к замужеству будут препятствия (волынцы) и т.д.

Мотивы, образы и лексика ряда считалок указывают на их родство с романсом, загадкой. "То, что в жизни взрослых потеряло смысл и значение находится в пренебрежении или полном забросе, что унесено временем и совершенно забыто, -подбирается детьми, находит у них интерес и встречает заботливое отношение". Но для творчества детей в жанре считалок, как и вообще для устного творчества, неизбежен путь наименьшего сопротивления, стремление к использованию готовых форм. Изменения коснулись только формы, и даже не столько формы, сколько содержания считалок. Все старое, непонятное или малохудожественное с точки зрения ребенка, исчезло, забылось. Но более охотно дети прибегают к частичной переработке текста.

В наши дни считалки остаются весьма популярными, они являются богатым и развивающимся жанром детского фольклора.

Новые условия жизни детей сказались на их игровом репертуаре. Формальные ролевые игры уже не имеют былого значения, но богаче и содержательнее стали игры-импровизации; жеребьевые сговорки теряют свою поэтическую форму, считалки обогащаются новым содержанием, совершенствуется их поэтика. Традиционный игровой фольклор становится достоянием младших детей (4-12 лет) и служит по-прежнему эффективным средством нравственного и эстетического воспитания.

Детский фольклор – специфическая область устного художественного творчества, имеющего свою поэтику, свою форму бытования, своих носителей. Детский фольклор тесно связан с фольклором взрослых, зависим от среды его бытования, жанровой системы и все процессы которым подвержен фольклор взрослых так или иначе находит отражение в детском фольклоре. Общий признак детского фольклора – соотнесение худ.текста с игрой.

История изучения детского фольклора

Термин Детский фольклор появился в середине 20х годов 19 века. Существует несколько точек зрения на то, какой материал ограничивать понятием детский фольклор. Одну из точек зрения предлагает Оникин. Он относит к Д.Ф. творчество взрослых для детей, творчество взрослых ставшее со временем детским и детское творчество в собственном смысле слова. Собирание детского фольклора началось в первой половине 19 века. Оно связано с именами Сахарова, Терещенко, Авдеевой. Ими собраны и опубликованы некоторые жанры детского фольклора. Именно в это время исследователи выделяют детское творчество как отельный раздел народной поэзии. Начиная с 60х годов 19 века, на детский фольклор обращают своё внимание педагоги. В 1867 году выходит книга для детей «Родное слово» Ушинского, в который вошли различные жанры детского фольклора: сказки, песни, загадки, прибаутки, скороговорки и пословицы. Детский фольклор становится частью круга чтения ребёнка. В 1868 году выходит книга Бессонова – «Детский фольклор», который оказал влияние на последующее собирание и публикацию детского фольклора. В процессе систематизации Д.Ф. и его теоретическое осмысление начинается с начала 20 века.

Первый исследователь который предпринял попытку классифицировать детский фольклор – это Виноградов. С 30х годов 20 века произошёл спад в собирательно-исследовательской работе над детский фольклором. Только в 1957 году выходит работа Аникина «Русские народные пословицы, поговорки, загадки и детский фольклор». Первая обобщающая работа по Д.Ф. принадлежит Мельникову «Русский детский фольклор». В ней он подробно рассматривает происхождение и внутри жанровую классификацию.

В настоящее время выделяются следующие области фольклора для детей:

• Поэзия пестования (материнская поэзия). Колыбельные, частушки, прибаутки…
• Детский игровой фольклор. Считалка, жеребьёвка
• Фольклор словестных игр. Сечки, молчанки,
• Детский календарный фольклор. Заклички, приговорки.

Поэзия пестования – этот жанр относится к творчеству взрослых для детей. Сюда относятся колыбельные, прибаутки… Они связаны с воспитанием, заботой и уходом за ними. Колыбельные – помогают усыпить ребёнка. Происхождением они восходят к магическим заклинаниям и заговором. Что подтверждается типичным для заговора договором с иным миром. Им обещают подношение, а взамен просят сон и благополучие для ребёнка. В колыбельных присутствует такая особенность как обращение к животным: кошки, коты, курица. После принятия христианства появляется образы ангелов и святых, которых призывают для помощи и благословения. Существуют так же тексты в которых ребёнку желают смерти. Объясняется это тем, что так пытаются обмануть болезни мучающие ребёнка. Являются одной из традиционных форм охранительной магии.

Колыбельные имеют композицию: Баю-баю, потом сюжетная часть с упоминанием имени ребнка и логически завершает песню концовка. Традиционные колыбельные песни принято разбивать на 2 группы: повествовательны (о самом ребёнке, о предметах, животных, птица) в императивные(выражено пожелание (здоровья и т.д.))

Пестушки от слова пестовать, нянчить носить, воспитывать. Связаны с наиболее раннем периодом развития ребёнка (до года) помогают установить эмоциональный контакт со взрослыми. По форме пестушки представляют собой сложноподчинённое предложение или простое распространённое. Они лаконичны, используется парная или внутренняя рифма.

Потешки – песни сопровождающие игры ребёнка со взрослыми (ладушки, сорока-ворона)

Прибаутки – Это небольшое смешное произведение, высказывание или отдельное рифмованное выражение. Это маленькие элементарные сказки с элементарным сюжетом.

Детский игровой фольклор. Это очень объёмная группа словестных произведений, имеющих не самостоятельное значение, а входящее составными частями в такое словжное образование как детская игра. В детском игровом фольклоре можно выделить 2 группы словетнях текстов: игровые прелюдии (считалки и т.д.) и группу текстов «вербальные игровые тексты: игровые приговорки(молчанки, сечки, голосянки) и припевки и т.д.

Жеребьёвая сговорка определяет деление играющих на 2 команды. Её роль – у станвливать порядок в игре. Это лаконичные иногда рифмованные произведения обращенные к лидерам групп. И вопрос в котором предлагается выбор для команд игры. Создавая жеребьёвки дети часто импровизировали на основе сказок, пословиц, поговорок и загадок.

Считалки – это короткие стихи для распределиния ролей в игре. В их основе – счёт. Многие вообще бессмысленны. Бессмысленность и «заумность» объясняется тем, что перешли они из взрослого фольклора.

Игровые приговорки и припевки – маленькие произведения для организации игры. В них были отголоски древних обрядовых игр. Игровое действие унаследовало свои формы, правило и порядок от древних языческих игрищ в честь Костромы, Коляды и Верила. В играх дети изображали семейный быт, трудовые заняти деревни. Отзвуки язычества сохранились в играх Костромушка, Курилка, Солнце-золотые ворота. К игровому фольклору относят фольклор словестых игр. Это сечки, молчанки, дразнилки, скороговорки.

Сечки –это стишки сопровождающиеся ударом по дереву секущим предметом. В текстах сечек содержится зашифрованный счёт. Один из самых редких и древних жанров фольклора. Они связаны с процессом обучения счёту.Ритмические единицы – количество ударов по дереву.

Молчанка – небольшое сихотворное произведение для проведения игры. Один из детей начинает читать текст комического содержания. Обычно во время игры старался рассмешить или задеть учатников, чтобы кто-то засмеялся и заговорил.

Голосянка. Суть игры в том что дети соревнуют кто дольше протянет звук не переводя дыхания. Тексты начинались с затравки (небольшое рифмованное произведение)Они исполнялись хором и без пауз. Первый замолчавший – проиграл

Нелепицы – песенки или стишки в которых всё поставлено с ног на голову. Благодаря перевёртышам у детей развивалось чувство комического. Смеясь над абсурдностью ребёнок укрепляется в правильности уже полученном правильно представлении о мире.

Скороговорки – словестные упражнения на быстрое произнесение фонетически сложных фраз.

Дразнилки – короткие насмешливые стишки, высмеивающие то или иное качество или просто привязанное к имени ребёнка. Полагают что они пришли из взрослый среды и выросли из прозвищ и кличек. Позднее к прозвищам добавлялись рифмованные строки и формировались дразнилки. Они высмеиваю трусость, лень, жадность, занозчивость, пьнство (для взрослых) но есть и безпричинные.

Существовали отговорки от дразнилки.

Календарный фольклор (заклички и приговорки) они были введены Виноградовым

Заклички – закликать, звать. Это обращения выкрики детей к различным силам природы. Они обычно выкрикивались хором и на распев. Аналогичный жанор существовал во взрослой среде, но носил магический характер. Остатки магического сохранились в логической задаче и обозначают некоторый договор с силами природы.

Приговорки – обращения к живым существам, произносимое каждым ребёнком по одиночке. Для них характерно подражанию пению приты или голосу животного. В ряде случаев это игра в обман с субъектом обращения, в других детская угроза или звуковая дразнилка.Или приговор на удачу.

Современные жанры детского фольклора. Они сформировались в середине 20 века под влиянием комплекса социальных факторов. Современные исследователь культуры детства пытаются объяснить причину их появления. Одна из причин это то, что большинство детей стало городскими жителей, а в их развитии осталась неизменная потребность пройти через этап ярких переживаний необъяснимого и чудесного которое вызывает чувство страха и потребностью его преодолеть. Кругозор современных детей формируют городской быт и СМИ. Так появляется страшилка. Страшилки – это словестые игры детей 6-7 лет с элементами мистики и фантастики. В них используются мотивы смерти, покойники, приведений и т.д. Страшилки функционируют по всем правилам фольклора: закрепляются традиции и передаются из уст в уста. Их рассказывают дети всех возростов. Наибрлее характерно от 8 до 12 лет. Оригинален жанр старшныхвызывалок (Как вызвать бабу ягу). Цель вызывалок – победить страх. В страшилках всё есть от фольклора.

Система образов страшилок распадается на: главгера, его помошников и противников. В страшилках фантастика – злая. С ней связаны отрицательных образов.

Садистские стишки. В них используется элемнт абсурда и гратеска. Даже в изображении семейных отношений, игр, будней.