Обряд первой стрижки у инков поле. Церемония первой стрижки

Гадание

Зачем индейцы раскидывают старую обувь и отдают солнцу и бурям свои ресницы, как сражаются с болезнью пляски и успокаивают огонь и в каких случаях имеет смысл обращаться к колдунам

В 1567 году испанский колониальный чиновник и хронист Хуан Поло де Ондегардо-и-Сарате, работавший в Перу, Боливии и Аргентине, составил памятку для миссионеров, которым предстоит жить среди индейцев Латинской Америки, - "Инструкцию по борьбе с церемониями и обрядами, применяемыми индейцами со времен их безбожия", где описал известные ему верования и обычаи жителей Нового Света.

(фрагмент сочинения)

Чему поклоняются индейцы

Почти всем индейцам присуще поклоняться вакам (ваки - общее название для святых мест), идолам, ущельям, скалам или огромным камням, холмам, вершинам гор, источникам, родникам и, наконец, любой вещи в природе, которая кажется примечательной и отличающейся от остальных. Также им свойственно поклоняться солнцу, луне, звездам, утренней и вечерней заре, Плеядам и другим звездам. Также покойникам или их могилам - как предков, так и индейцев, уже ставших христианами. Горцы в особенности поклоняются грому и молнии, индейцы равнин почитают небесную радугу. Они поклоняются любым каменным осколкам, где наши люди обнаруживают оставленные камни, коку, маис, веревки, лоскутки тканей и другие вещи. В некоторых местах равнин всего этого еще немало можно встретить. Юнги (юнги - жители долин тихоокеанского побережья или жители долин в Андах) или другие индейцы, живущие в горах, поклоняются также львам, тиграм, медведям и змеям.

Как поклоняются индейцы

Когда они поклоняются вакам, то обычно наклоняют голову, поднимают ладони и говорят с ними, прося о том, чего они желают.

Принято при переходе через реки или ручьи пить из них в виде приветствия, поклоняясь им и прося, чтобы они позволили благополучно их перейти и не унесли путника.

У горцев есть обычай, когда они идут по дороге, - бросать на распутьях, на холмах, или на грудах камней, или в пещерах, или на древних могилах старую обувь, перья, пережеванную коку или маис, прося о том, чтобы им позволили благополучно пройти и избавили их от дорожной усталости. У них же в обычае приносить свои ресницы или волосы из бровей в жертву солнцу, холмам, ветрам, бурям, громам, скалам, лощинам, пещерам или другим вещам в знак своего почтения, прося, чтобы им позволили идти дальше и спокойно вернуться.

Индейцы равнин обычно поклоняются морю, бросая в него муку маиса или другие вещи, для того чтобы оно дало им рыбу или не разбушевалось.

Среди индейцев обычное дело поклоняться плодородной земле, проливая на нее чичу (чича - слабоалкогольный напиток, получаемый путем ферментации различных растений через слюну) или коку, чтобы она даровала им свои милости. И для этой же цели во время вспашки земли, подготовки ее для пара и посева, сбора урожая, постройки дома, разделки скота они обычно приносят в жертву животный жир, сжигая его, коку, овечек и другие вещи, выпивая и танцуя. Для этой же цели они обычно постятся и воздерживаются от мяса, соли, перца и других вещей. Также они считают важным, чтобы беременные женщины или те, у кого месячные, не ходили по засеянным полям.

Когда из-за отсутствия дождя год выдается бесплодным, или по причине чрезмерных ливней, или льда, или града, - просят помощи у вак, солнца, луны и звезд, проливая слезы и принося им в жертву жир, коку и тому подобное. И для той же цели они обычно исповедуются колдуну, постятся и приказывают своей жене, или детям, или слугам, чтобы они постились и проливали слезы.

Также в обычае у тех, кто идет в шахты по добыче металла, поклоняться холмам и рудникам, прося у них, чтобы они дали им свой металл, и для такого случая они бодрствуют ночью, распивая напитки и танцуя.

Во время уборки урожая, замечая картофель, маисовые початки или другие корни, имеющие отличную от остальных форму, они обычно поклоняются им и совершают свои особые церемонии преклонения, выпивая и танцуя, считая такое предзнаменованием.

В некоторых местах в обычае приносить в жертву вакам, или холмам, или грому и молнии какого-либо человека или ребенка, убивая его и проливая кровь или совершая другие церемонии. Также они обычно приносят в жертву свою собственную кровь или кровь другого человека, чтобы успокоить идолов этой жертвой. Принесение в жертву детей или людей, однако, было для дел большой важности, таких как сильная чума, мор или другие великие трудности.

Обряды в отношении умерших

Среди индейцев обычное дело тайком выкапывать умерших из церквей или кладбищ, чтобы похоронить их в ваках, на холмах, или в древних гробницах, или в своем доме, или в доме самого умершего, чтобы дать им еду и питье в нужное время. И тогда они пьют, пляшут и поют, собирая для этого своих родных и близких.

Также колдуны обычно извлекают из умерших зубы или обрезают им волосы и ногти, чтобы совершать различные колдовства.

У индейцев также в обычае, когда они хоронят своих покойников, класть им серебро в уста, в руки, в лоно или в другое место и одевать их в новые наряды, чтобы все это послужило им в иной жизни и в печальных песнях, которые они отпевают над ними.

Также у них в обычае много кормить и поить во время похорон своих умерших, напевая печальную и грустную песню, проводя за этой и другими церемониями время похорон, длящееся даже до восьми дней. И у них принято устраивать годовщины с едой, чичей, серебром, одеждой и другими вещами, чтобы принести это в жертву или совершить другие древние ритуалы, по возможности скрытно.

Они также верят, что души умерших ходят праздными и одинокими по этому миру, страдая от голода, жажды, жары и усталости, и что головы их умерших или их призраки навещают своих родственников или других лиц в знак того, что они должны умереть или к ним должно прийти какое-нибудь зло.

О колдунах и колдуньях

Обычное дело прибегать к помощи колдунов, чтобы те излечили от болезней, и колдуны обычно лечат, высасывая жидкости из внутренностей или смазывая их салом, мясом, или жиром куйа или жабы, или другими грязями, или с помощью трав. Таким же образом прибегают к помощи колдунов, чтобы они им предсказали то, что будет, и обнаружили для них то, что они потеряли, или то, что у них украли, и чтобы они препоручили их покровительству вак. За все это они всегда дают колдунам одежду, серебро, еду и тому подобное.

Также они прибегают к их услугам для того, чтобы исповедаться в своих грехах и исполнить весьма строгие покаяния, которые те накладывают: поклонение, жертва вакам, пост или принесение в дар серебра или одежды, или исполнение других наказаний.

Также они прибегают к помощи колдунов, чтобы те дали им средства для того, чтобы добиться какой-нибудь женщины, или внушить ей любовь, или для того, чтобы их не оставила любовница. Для достижения этого они обычно дают им одежду, накидки, коку, клок из собственных волос, или волосков, или из волос или наряда соучастника церемонии и иногда собственную кровь, чтобы из этих вещей они совершили свои чародейства.

Во многих местах обычное дело иметь при себе или класть в постель
к соучастнику колдовские талисманы, или амулеты дьявола, называющиеся ваканки, чтобы добиваться женщин или внушать им любовь. Эти ваканки сделаны из птичьих перьев или других различных предметов, в соответствии с выдумкой каждой провинции. Женщины также ломают свои большие булавки или шипы, с помощью которых сцепляют накидки, веря, что благодаря этому мужчина не применит насилие, чтобы овладеть ими.

В некоторых местах ими овладевает болезнь пляски, которую они называют Таки-онко или Сара-онко, для излечения от которой они зовут колдунов или идут к ним и совершают тысячи суеверных обрядов и чародейств, где также встречается идолопоклонство, и исповедование с колдунами, и другие различные церемонии.

Они также сжигают жир, коку, табак, морские раковины и другие вещи, чтобы разглядеть предстоящие события; в некоторых местах они строят свои ограждения на земле и произносят особые известные для этого слова, чем призывают дьявола, и говорят с ним в каком-нибудь темном месте, и под конец совершают для этого многие другие суеверные обряды.

О предсказаниях и предзнаменованиях

Обычно, когда индейцы видят змей, пауков, крупных червей, жаб, бабочек, то говорят, что это дурное предзнаменование, что из-за этого должна произойти беда, и змей они топчут левой ногой, чтобы тем самым не сбылось злое предзнаменование.

Когда они слышат пение сов, филинов, грифов, курей или других необычных птиц, или завывание собак, они считают это недобрым предзнаменованием и предсказанием смерти для самих себя, или для своих детей, или для своих соседей, и особенно для того, в чьем доме и месте они поют или завывают. И они обычно жертвуют им коку или другие вещи, прося их, чтобы они убили или причинили вред их врагам, но не им. Также, когда они слышат пение соловья или щегла, то говорят, что они должны будут поругаться с кем-то, или что должно произойти нечто плохое.

Когда происходит затмение Солнца или Луны, или появляется какая-нибудь комета, или сияние в воздухе, то они обычно кричат и плачут и приказывают, чтобы другие кричали и плакали, чтобы лаяли собаки или завывали, и для этого их бьют палками. Они обычно окружают свои дома во время ночных шествий огненными снопами, чтобы с ними не случилось недоброе. Они также считают дурным знаком, когда видят небесную радугу. Но чаще считают ее благим знаком, поклоняются ей и не осмеливаются на нее смотреть, а если уж увидят, то не осмеливаются показывать на нее пальцем, полагая, что умрут. И то место, где, как им кажется, падает основание радуги, они считают ужасным и пугающим, полагая, что там есть какая-то вака или другая достойная ужаса и почтения вещь.

В случае напасти

Когда у женщин наступают роды, то их мужья и даже они сами постятся и исповедуются у колдуна, поклоняются вакам или холмам, чтобы новорожденный благополучно появился на свет. Если рождается двойня из одного чрева, они говорят, что один из детей - сын молнии, и приносят его в жертву грому.

В равнинах у индейцев в обычае, когда они больны, раскладывать свою одежду на дорогах, чтобы путники унесли их болезнь или чтобы ветры очистили их одежды.

Также у них в обычае, когда они больны или здоровы, идти мыться в реках или источниках, соблюдая определенные церемонии, веря, что тем самым души очищаются от грехов и что их уносят воды, и берут сено или разновидность ковыля и сплевывают на него или совершают другие ритуалы, говоря о своих грехах там же перед колдуном, сопровождая это тысячами церемоний, и они верят, что таким образом станут чистыми и очищенными от грехов или от своих болезней. Другие обычно сжигают ту самую одежду, в которой они совершили грехи, полагая, что огонь их уничтожит и они станут чистыми, и невиновными, и освободившимися от бремени.

Когда у них дрожат веки или губы, или шумит в ушах, или у них дрожит какая-либо часть тела, или они спотыкаются, то говорят, что увидят или услышат что-либо хорошее или плохое: хорошее, если это был правый глаз, или ухо, или нога, и плохое, если левые.

В огонь, когда он вырывается и образуются искры, они бросают маис или чичу, чтобы успокоить его.

Чтобы наслать болезнь на того, кого они ненавидят, они несут его одежду и наряды и одевают в них какую-нибудь статую, которую делают от имени той особы, и проклинают ее, оплевывая и казня ее через повешение. Точно так же делают статуэтки из глины, или воска, или из теста и кладут их в огонь, чтобы там уничтожился воск, или чтобы затвердела глина, веря, что таким образом они будут отомщены или причинят боль тому, кого ненавидят.

О заблуждениях индейцев против католической веры

Иногда они говорят о Боге, что он недобрый, и что он не заботится о бедных, и что они напрасно ему служат. Что он не милосердный и не сострадательный Бог. Что нет прощения за серьезные грехи. Что Бог создал их для того, чтобы жить в грехе, особенно для бесчестных дел сладострастия и пьянства, и что они не могут быть добрыми. Что дела творятся по воле солнца, луны, вак. И что Бог не провидит дел здесь, внизу.

Что, поскольку у христиан есть образы и они им поклоняются, то можно поклоняться и вакам, идолам и камням. И что образы - это идолы христиан. Что то, что проповедуют священнослужители и проповедники, не является полностью правдой, что многие дела ими восхваляются, чтобы запугать индейцев. И что столь же разумно верить своим предкам и своим кипу (кипу - узелковое письмо), и памятным сведениям. Что вполне можно поклоняться Иисусу Христу, Нашему Господу, и дьяволу одновременно, потому что они оба уже договорились и побратались.

Они ставят под сомнение и осложняют некоторые дела веры. Особенно в таинстве Пресвятой Троицы, в единстве Бога, и в страстях и смерти Иисуса Христа, в девственности Девы Марии, в пресвятом таинстве алтаря, в общепринятом воскрешении и относительно таинства соборования умершего - поскольку до смерти их не причащали и у них не имелось о том сведений, то у них нет веры в то, что это было таинство.

Они говорят, что бракосочетания могут расторгаться, пусть они даже были бы законные и свершившиеся; и потому по любому случаю они просят, чтобы их брак был расторгнут. Говорят, что прегрешение холостяка с незамужней, какое-то время сошедшихся незаконно путем испытания для того, чтобы жениться, не так уж и плохо и что это не грех, поскольку они делают это для служения Богу.

Что священник злой, дикий, алчный, бесчестный или что у него другие бесстыдные грехи, что он не предназначен для мессы и не стоит таинств, которыми он заведует, и что он не должен поклоняться облатке и потиру, каковые возвышаются на алтаре.

Литература:
Источники XVI–XVII веков по истории инков: хроники, документы, письма. Киев, 2013

В 1567 году испанский колониальный чиновник и хронист Хуан Поло де Ондегардо-и-Сарате, работавший в Перу, Боливии и Аргентине, составил памятку для миссионеров, которым предстоит жить среди индейцев Латинской Америки, — «Инструкцию по борьбе с церемониями и обрядами, применяемыми индейцами со времен их безбожия», где описал известные ему верования и обычаи жителей Нового Света. Arzamas публикует фрагменты этого сочинения .

Чему поклоняются индейцы

Почти всем индейцам присуще поклоняться вакам , идолам, ущельям, скалам или огромным камням, холмам, вершинам гор, источникам, родникам и, наконец, любой вещи в природе, которая кажется примечательной и отличающейся от остальных. Также им свойственно поклоняться солнцу, луне, звездам, утренней и вечерней заре, Плеядам и другим звездам. Также покойникам или их могилам — как предков, так и индейцев, уже ставших христианами. Горцы в особенности поклоняются грому и молнии, индейцы равнин почитают небесную радугу. Они поклоняются любым каменным осколкам, где наши люди обнаруживают оставленные камни, коку, маис, веревки, лоскутки тканей и другие вещи. В некоторых местах равнин всего этого еще немало можно встретить. Юнги или другие индейцы, живущие в горах, поклоняются также львам, тиграм, медведям и змеям.

Как поклоняются индейцы

У горцев есть обычай, когда они идут по дороге, — бросать на распутьях, на холмах, или на грудах камней, или в пещерах, или на древних могилах старую обувь, перья, пережеванную коку или маис, прося о том, чтобы им позволили благополучно пройти и избавили их от дорожной усталости. У них же в обычае приносить свои ресницы или волосы из бровей в жертву солнцу, холмам, ветрам, бурям, громам, скалам, лощинам, пещерам или другим вещам в знак своего почтения, прося, чтобы им позволили идти дальше и спокойно вернуться.

У них в обычае приносить ресницы или волосы из бровей в жертву солнцу, холмам, ветрам, бурям, громам, лощинам или другим вещам в знак своего почтения

Среди индейцев обычное дело поклоняться плодородной земле, проливая на нее чичу или коку, чтобы она даровала им свои милости. И для этой же цели во время вспашки земли, подготовки ее для пара и посева, сбора урожая, постройки дома, разделки скота они обычно приносят в жертву животный жир, сжигая его, коку, овечек и другие вещи, выпивая и танцуя. Для этой же цели они обычно постятся и воздерживаются от мяса, соли, перца и других вещей. Также они считают важным, чтобы беременные женщины или те, у кого месячные, не ходили по засеянным полям.

Когда из-за отсутствия дождя год выдается бесплодным, или по причине чрезмерных ливней, или льда, или града, — просят помощи у вак, солнца, луны и звезд, проливая слезы и принося им в жертву жир, коку и тому подобное. И для той же цели они обычно исповедуются колдуну, постятся и приказывают своей жене, или детям, или слугам, чтобы они постились и проливали слезы.

Обряды в отношении умерших

О колдунах и колдуньях

В некоторых местах ими овладевает болезнь пляски, для излечения от которой они зовут колдунов или идут к ним и совершают тысячи суеверных обрядов и чародейств.

Во многих местах обычное дело иметь при себе или класть в постель к соучастнику колдовские талисманы, или амулеты дьявола, называющиеся ваканки, чтобы добиваться женщин или внушать им любовь. Эти ваканки сделаны из птичьих перьев или других различных предметов, в соответствии с выдумкой каждой провинции. Женщины также ломают свои большие булавки или шипы, с помощью которых сцепляют накидки, веря, что благодаря этому мужчина не применит насилие, чтобы овладеть ими.

В некоторых местах ими овладевает болезнь пляски, которую они называют Таки-онко или Сара-онко, для излечения от которой они зовут колдунов или идут к ним и совершают тысячи суеверных обрядов и чародейств, где также встречается идолопоклонство, и исповедование с колдунами, и другие различные церемонии.

О предсказаниях и предзнаменованиях

Когда они слышат пение сов, филинов, грифов, курей, они считают это недобрым предзнаменованием и предсказанием смерти

В случае напасти

Когда у женщин наступают роды, то их мужья и даже они сами постятся и исповедуются у колдуна, поклоняются вакам или холмам, чтобы новорожденный благополучно появился на свет. Если рождается двойня из одного чрева, они говорят, что один из детей — сын молнии, и приносят его в жертву грому.

Если рождается двойня из одного чрева, они говорят, что один из детей — сын молнии, и приносят его в жертву грому

В огонь, когда он вырывается и образуются искры, они бросают маис или чичу, чтобы успокоить его.

О заблуждениях индейцев против католической веры

Что, поскольку у христиан есть образы и они им поклоняются, то можно поклоняться и вакам, идолам и камням. И что образы — это идолы христиан. Что то, что проповедуют священнослужители и проповедники, не является полностью правдой, что многие дела ими восхваляются, чтобы запугать индейцев. И что столь же разумно верить своим предкам и своим кипу , и памятным сведениям. Что вполне можно поклоняться Иисусу Христу, Нашему Господу, и дьяволу одновременно, потому что они оба уже договорились и побратались.

Они говорят, что вполне можно поклоняться Иисусу Христу и дьяволу одновременно, потому что они оба уже договорились и побратались

Они ставят под сомнение и осложняют некоторые дела веры. Особенно в таинстве Пресвятой Троицы, в единстве Бога, и в страстях и смерти Иисуса Христа, в девственности Девы Марии, в пресвятом таинстве алтаря, в общепринятом воскрешении и относительно таинства соборования умершего — поскольку до смерти их не причащали и у них не имелось о том сведений, то у них нет веры в то, что это было таинство.

Источники

Источники XVI–XVII веков по истории инков: хроники, документы, письма.

Киев, 2013

Arzamas.academy

Хронисты крайне мало интересовались повсе-дневной жизнью обитателей Тауантпинсуйу, которую они иногда изображали заполненной одной лишь работой и регулируемой вплоть до самых интимных ее аспектов (вроде выбора супруга) представителя-ми государства. Многие разрозненные сведения опровергают эту мрачную и суровую панораму, ко-торую некоторые монументальные труды об инках продолжают, однако же, развивать и поддерживать. Праздников и увеселений, похоже, у инков хватало, и все они были неразрывно связаны с выполнением коллективных работ и религиозными церемония-ми. Иконография всех периодов истории древнего Перу изобилует изображениями музыкантов, ин-струментов и танцоров, а исторические источники подчеркивают важность музыки, пения и танца в будничной жизни андских народов XVI и XVII веков. Различные стороны частной жизни, особенно жиз-ни семейной, образования и полового поведения, к сожалению, все еще мало изучены, как не станови-лась объектом серьезных исследований и система инкского родства.

Имена

На протяжении жизни инки и подчинен-ные им народы неоднократно меняли имена.

При рождении ребенок получал первое имя, зачастую обусловленное неким произошедшим в этот момент событием (например, словами, про-изнесенными его отцом или матерью или даже появлением какой-нибудь птицы). Имя он менял по случаю первого переходного жизненного об-ряда — «стрижки волос», — который отмечался, когда ему исполнялся один или два года. Второе изменение имени происходило во время обряда перехода во взрослую жизнь, лет в 14—15. Эти имена, как правило, складывались из двух слов, первое из которых было указанием или опре-делением ко второму: Сулька Уаман «Младший Ястреб», Чуки Льянту «Тень Копья» (жена Уаскара). Эти составляющие, как представляется, ино-гда бывали заимствованы из наследия имен зна-менитых предков и зачастую обозначали некое могущественное животное: пуму (пума), кондора (контур), змею (амару), ястреба (уаман) и т.д., так как предки-родоначальники, в представлении инков, дабы сразить врагов, были способны пре-вращаться в животных.

Праздник в провинции Контисуйу (согласно Фелипе Гуаману Поме, 1615 г.)

Некоторые из компонентов инкских имен не на-ходят объяснения в языке кечуа; вероятнее всего, своим происхождением они обязаны языку, при-сущему той или иной этнической группе: Юпанки (Инка Юпанки; Тупак Юпанки) — «Блистательный», Рока (Инка Рока) или Майта (Майта Капак) — «Мо-гущественный». В XVI веке инки рассматривали термин юпанки как некий почетный титул; в отно-шении женщин похожим образом использовался термин окльо («чистая»), который входит в состав многих женских имен, к примеру супруги и сестры Манко Капака, Мамы Окльо — «Матери Окльо». Те из имен инкских правителей, которые поддаются интерпретации, намекают на некую реальную ха-рактеристику того, кто их носит: Льоке Юпанки — «Юпанки Леворукий», Атауальпа — «Удачливый в Войне», Тупак Амару — «Блистательный Змей», Ашау Римачи — «Тот, кто заставляет говорить Уда-чу». Похоже, правители получали новое имя сразу же после восшествия на престол, как Инка Юпан-ки, который хотел, чтобы его считали основателем империи, и приказал называть себя Пачакути — «Возвращение Эпохи», или Тупак Куси Уальпа — «Счастливый и Блистательный», — который стал Уайна Капаком — «Молодым Господином». Таким же образом имена, под которыми были известны некоторые персоны, похоже, являются не получен-ными ими в отрочестве, но говорящими, подобно фамилии, о некой характерной черте, приобре-тенной уже в зрелые годы: Руминьяви «Каменный Глаз» был безжалостным полководцем Атауальпы; Атук «Лис» — генералом Уаскара, вероятно, очень хитрым; Утурунку Ачачи «Старый Ягуар» — полко-водцем Тупака Юпанки, завоевавшим амазонский регион и убившим там ягуара. Некоторые были известны по названию места их рождения: Кивар Ту-пак, «Блистательный из Кивара», сын Тупака Инки, вероятно, родился в Киваре, неподалеку от Куско; Уанка Ауки, «Господин уанка», полководец Уаскара, был сыном Уайна Капака и некой женщины из пле-мени уанка.

Термины, составляющие имена женщин, за-частую указывают на элементы, относящиеся к женской сфере: Кури Ильпай «Женское Лоно», жена Инки Роки; Куси Римай «Слово Счастья», су-пруга и сестра Уайна Капака; Чимпу Урма «(Упавшая с неба) Частица (Лунного?) Сияния», жена Инки Роки\ Киспи Сиса «Ясный Цветок», дочь Уайна Ка-пака и сожительница Франсиско Писарро. Как и мужчины, женщины иногда получают имя по ме-сту своего рождения: Мама Рунтукайан, «Матушка Рунтукайан», жена Инки Виракочи, была из однои-менной деревни, а Мама Анаварки, «Матушка Ана- варки», супруга Пачакути, родилась на возвышен-ности Анаварки, рядом с Куско.

Жизненный цикл

Для инков самыми знаменательными момента-ми жизни были первая стрижка волос, посвяще-ние во взрослую жизнь, женитьба и смерть. Эти переходы сопровождались важными обрядами. Рождение, напротив, не давало повода ни к какой особенной церемонии, вероятно, по причине вы-сокой степени смертности новорожденных детей, так что настоящим вхождением в жизнь считал-ся переход из категории «грудное дитя» в кате-горию «ребенок», примерно в двухлетнем воз-расте. Переход этот сопровождался церемонией первой «стрижки волос» (рутучикуй). По этому слу-чаю родители и их друзья собирались вместе, что-бы выпить и потанцевать. Каждый отрезал прядь волос ребенка, которые тщательно хранились на протяжении всей его жизни.

Первая стрижка волос (согласно Гарсиласо, 1609 г.)

Их прекращали кормить грудью после двух и более лет и состригали первые волосы, с ко-торыми они родились и которые до этого не трогали. Затем им давали собственное имя, ко-торое они должны были иметь, для чего соби-рались все родственники, из которых выбирал-ся один крестный отец ребенка, и он выстри-гал первый пучок волос. Ножницами служили ножи из камня, поскольку индейцы не сумели еще изобрести ножницы. За крестным отцом шли другие в соответствии со своим рангом, возрастом или достоинством, чтобы отстричь свой пучок волос у отлученного от грудей; за-кончив стрижку, они давали ему имя и вручали свои подарки, которые принесли; одни — одеж-ду, другие — скот, другие — различные образцы оружия, другие давали ему золотые или сере-бряные кувшины для питья, и эти подарки должны были иметь признаки королевского отличия, которыми простым людям разреша-лось пользоваться только по личной привиле-гии от инки.

Как только заканчивались подношения, наступало торжество пития, ибо без него не было доброго праздника. Они пели и плясали до ночи, и это ликование длилось два, три или четыре дня, а то и больше, в зависимости от родства ребенка.

Уже с детских лет человек в той или иной степе-ни участвовал в хозяйственной деятельности: де-вочки помогали матери готовить и ткать, тогда как мальчики защищали скот от хищников. Наиболее сложным и запутанным обрядом был переход де-вушки или юноши во взрослый возраст, что давало им право создавать семью. Ритуал, который совер-шали мальчики лет четырнадцати—пятнадцати, инки называли уарачикуй («набедренная повязка). Проводился этот обряд в декабре, в момент лет-него солнцестояния, и состоял он из нескольких испытаний, имевших целью проверить способ-ность юношей стать воинами. После нескольких дней поста им предстояло бегом пересечь долину Куско, затем вступить в бой с другой такой же груп-пой, причем в бой не шуточный, — зачастую после таких сражений уносили раненых, а случалось, и убитых. По окончании серии военных упражне-ний, юношам прокалывали уши, чтобы вставить в них традиционные для инков толстые кольца, затем им вручали набедренные повязки, которые свидетельствовали об их свежеприобретенном мужском статусе, давали им новые имена, и старей-шины произносили речи. Равнозначный ритуал для девочек, кикучикуй («(первая) менструация»), был менее продуманным. После нескольких дней воздержания от пищи девушке наносили визит родственники, которым она подавала еду и напит-ки. По этому случаю ей давали взрослое имя, но-вые одежды и прочие подарки, после чего также осыпали наставлениями.

Женитьба — ключевой момент жизни: после нее каждый получает все свои права и обязанно-сти. Создавая семью, то есть новую хозяйственную единицу, общинник в полной мере принимал по-винности в пользу господина. Мужчины женились в возрасте 20—25 лет, девушки выходили замуж между 16 и 20 годами. Новая ячейка общества счи-талась окончательно созданной после строитель-ства дома. Браки заключались внутри своей лъякта, а возможно, даже и своего айлью, и селились молодожены неподалеку от дома родителей молодого человека. Среди элит правилом были полигамия и браки с представителями других народов, очень распространенные, так как они позволяли укре-пить политические союзы.

Бракосочетания простолюдинов (согласно Гарсиласо, 1609 г.)

При бракосочетаниях простолюдинов со-веты каждого селения были обязаны постро-ить дома для своих молодоженов, а приданым их обеспечивала родня. Им не был дозволен брак ни между жителями одной и другой про-винциями, ни между жителями одного селения с другим; все они женились в своих селениях и внутри своей родни (как племена израильтян), чтобы не смешивать род и не перемешать бы народы одни с другими. Исключение составля-ли только сестры, а все жители одного селения и даже одной провинции считались родствен-никами (наподобие пчел из одного улья), по-скольку они принадлежали к одному народу и говорили на одном языке. Им было также за-прещено переходить жить из одной провин-ции в другую, или из одного селения в другое, или из одного городского квартала в другой, дабы декурии [общности из десяти хозяйств], которые составлялись из жителей каждого се-ления и квартала, не перепутались бы, а также потому, что дома строились советами, и они не должны были строить их более одного раза, и делалось это в том же квартале или по сосед-ству со своими родственниками.

О концепциях, относящихся к рождению и вос-питанию человека, нам почти ничего не извест-но. В любом случае, как представляется, жизнь рассматривалась инками не в виде пути, который имеет свое начало и свой конец, но как некое ста-новление с размытыми границами, состоящее из сменяющих друг друга жизненных периодов, возможно, наподобие сельскохозяйственного года, который также не имел ни начала, ни конца. Смерть виделась инкам продолжением жизни. Тела усопших помещались в сидячем положении в каменистые укрытия или в погребальные баш-ни, где, защищенные от дождя, контакта с землей и продуваемые ветрами, они усыхали, нисколь-ко не разлагаясь. Их облачали в лучшие одежды, ставили с ними рядом посуду, оружие и рабочие инструменты (веретена, сети для рыбной ловли и т.д.), чтобы они и в загробном мире могли за-ниматься необходимой для их существования дея-тельностью. В течение пяти дней после кончины душа умершего (супай) продолжала скитаться в тех местах, которые имела обыкновение посе-щать во время его жизни. Затем она «отбывала» к месту происхождения общины (пакарина), где и вела вторую жизнь. Тела усопших, однако же, и дальше, время от времени, получали подношения в виде еды и напитков от живых.

Касикам и государству, которые периодиче-ски занимались мобилизацией рабочей силы среди населения, было крайне важно проводить регистрацию людей по возрастным категориям сообразно их физическим кондициям и роли в производстве. То были категории не сугубо ад-министративные, но соответствующие организа-ции труда, причем такой, каковой ее определяли сами крестьяне.

Возрастная классификация


	грудное дитя	грудное дитя
	ребенок (3—7 лет)	ребенок (3—7 лет)
	девочка, еще не	мальчик, еще не
	достигшая того	достигший того
	возраста, когда	возраста, когда
	можно создавать	можно создавать
	семью (8—13 лет)	семью (8—15 лет)
	незамужняя	холостой парень,
	девушка, но уже	но уже достигший
	достигшая того	того возраста,
	возраста, когда	когда можно
	можно создавать	создавать семью

пукуска замужняя

Жилище

Как правило, инки не разрушали жилища завоеванных народов — те продолжают про-живать в тех же деревнях, что и раньше. На воз-вышенностях эти деревни располагались в не-пригодных для пахоты местах, на краю холма либо на крутых отрогах, отвесно спускающихся в долины. Укрепленные с «досягаемой» сторо-ны, эти орлиные гнезда были хорошо видны из им же подобных, за несколько километров, что позволяло их обитателям всегда быть начеку и защищать свою территорию. Некоторые дерев-ни — их не так много — выглядели как настоящие города, вмещая до 10 ООО жителей, но большин-ство все же их насчитывало всего несколько со-тен. Иногда в таких деревнях имелась небольшая площадь, но они никогда не строились в соот-ветствии с каким-либо планом, и между домами в них — в том, что касается стиля или архитек-турного качества — не существовало никаких раз-личий. Вокруг зон проживания, по внутреннему периметру крепостных стен, располагались загоны для животных и хлебные амбары, чаще всего в количестве от 20 до 50 единиц.

На возвышенностях жилища людей состояли из патио, ограниченных каменными стенами, внутри которых находились одна или несколько круговых построек, от трех до шести метров во внутреннем диаметре. Одна из таких построек слу-жила кухней, другие — комнатами, третьи — снова складами.

Стены, в зависимости от региона, были сложе-ны из нетесаного камня или кирпича-сырца и даже комьев земли, крыши покрыты соломой.

Касики располагали более просторными жи-лищами, где в сезон дождей принимали своих под-данных. Небольшие размеры семейных домов большинства населения объясняются климатом: днем, на протяжении всего года, было тепло и сол-нечно, что позволяло всем находиться по большей части во дворе; согласно некоторым наблюдениям, днем небольшие дома без окон поглощали солнеч-ные лучи и удерживали их всю ночь. Во дворе перед домом перебирали урожай и сушили его на солнце. Здесь же шили и ткали. Жилища простых людей, по-строенные в рамках градостроительных программ государства, отличались от традиционных домов своей прямоугольной формой, которая копировала форму престижных инкских строений.

На побережье большинство народа возводило дома из плетеного камыша, тогда как представите-ли знати жили в глинобитных строениях.

В Кольясуйу мумии умерших хранились в по-гребальных башнях, неверно называемых архео-логами чульпа (этот термин, который обозначает «увядший, высохший», является в действительно-сти современным обозначение находящихся там иссохших тел) и построенных по модели домов. Круглые или квадратные, из камня или из самана, эти башни, однако же, были гораздо более высо-кими, нежели обиталища людей живых, и уходили ввысь, к небу, в форме цилиндра или параллеле-пипеда. Некоторые из них, случалось, достигали 12 метров в высоту. Даже те, которые повторяли инкские архитектурные формы и были прямоу-гольными, имели циркулярную внутреннюю струк-туру с ложным сводом.

Ввиду редкости деревьев как в Андах, так и на побережье, традиция обставлять дома мебелью у древних перуанцев совсем не получила разви-тия. Вся их нехитрая утварь — котелки, глиняные кувшины, кружки, тарелки и чашки — выставлялась в ряд на земле или в устроенных в стенах нишах либо подвешивалась к перекрывающим крышу бал-кам. Пища хранилась в больших кувшинах внутри дома или в амбарах, снаружи. В некоторых зонах очаг складывался всего из нескольких камней. Размещался он в середине жилища, по меньшей мере в метре от стены. В других местах пользовались оча-гами из терракоты, прислоненными к стене. Дым выходил через отверстия, проделанные в крыше. Этот очаг был, как правило, двойным, так как, в це-лях экономии столь редких дров, зачастую стави-ли разогреваться сразу два котелка одновременно. Там, где было развито скотоводство, дрова удачно заменял высохший навоз лам или альпак. Для того чтобы поесть, инки опускались на землю, ставя пе-ред собой (иногда на отрез ткани) керамические, деревянные или из бутылочной тыквы тарелки и чаши. Женщины ели, сидя спиной к мужчинам и глядя на очаг. Высшие классы общества также ели на земле, но из роскошной керамики и даже из золо-той и серебряной посуды, поставленной на дорогие ткани. На кухне обитали морские свинки, которые питались очистками и создавали жилища в углубле-ниях стен. Простые люди, как правило, спали на одеяле, расстеленном прямо на земле. Некоторые дома высшего статуса имели платформу, служащую кроватью для всей семьи, с хлопковыми матрасами и шерстяными одеялами. Обстановка королевских резиденций практично сводилась к скатертям, по-суде, матрасам и покрывалам. Единственная фор-ма сидений, тийапа, предназначалась для персон самого высокого ранга. То был низкий, слегка вогнутый стул, вырезанный из единого куска дерева, зачастую в форме какого-то животного.

Пища, питье и кока

Инки не славились такими кулинарными тра-дициями, какие были присущи в то время другим королевским и имперским элитам. На пиршествах ели мало и много пили, в силу того, что маисовое пиво представляло собой крайне питательный напиток. Повседневное питание большинства населения было вегетарианским. Пища либо ва-рилась в котелке, либо жарилась на огне. Много-численные растения, выращиваемые в андском регионе, позволяли готовить множество супов и рагу, приправленных перцем, ароматическими травами, а иногда и мясом. Как и современные анд-ские крестьяне, обитатели 7ауантинсуйу ограничи-вались двумя приемами пищи в день; первый, наиболее плотный, происходил в районе восьми часов утра, второй — в четыре или пять часов по-полудни. В середине дня инки, как правило, нахо-дились в поле или на пастбище, где подкреплялись легкой закуской, состоявшей из картошки и/или вареного или жареного маиса.

В горах основу питания составлял картофель, многочисленные вариации которого имеют самые разнообразные вкусовые качества и структуры. Как и сегодня, он перерабатывался, как правило, двумя способами, после чего получал совершенно раз-ный вкус: чуньо (замороженный картофель) — это продукт, который получают путем высушивания картофеля в течение трех суток, днем на солнце, а ночью — на морозе. Затем клубни мнут ногами, дабы устранить оставшуюся влагу; морайю получа-ют, также выдерживая картофель в течение трех суток на морозе, после чего его опускают в воды какой-нибудь реки, где оставляют усыхать на солн-це на три недели. Эти процессы позволяют хра-нить картофель на протяжении как минимум пяти лет и в равной мере применимы и к другим корнеплодам (например, к оке, из которой добы-вают кайю), даже к маису (из которого получают чучуку). Без подобной возможности долго хранить продукты питания было бы просто невозможно жить в пуне, где заморозки всего за ночь могут уни-чтожить весь годовой урожай.

В отличие от обитателей побережья, которые в огромных количествах потребляли маис, те из инков, что жили в горных районах, ели кукурузу разве что в качестве дополнительного продукта, вареной или жареной, или же, во время праздни-ков, в форме бриошей. Однако с возникновением Инкской империи потребление маиса, похоже, на-чало возрастать. Мясо (сушеное — лам или альпак, жареное — морских свинок) большинство населения ело только по особым случаям. Жители побе-режья, напротив, при желании всегда могли отве-дать рыбного рагу. Древние перуанцы никогда не пили молоко, не ели сыр или яйца, даже несмотря на то что многие имевшиеся в их распоряжении животные могли вполне снабдить их этими про-дуктами.

Инки предпочитали пить не воду, но пиво, кото-рое производили из маиса (называлось такое пиво либо ага, либо асуа), киноа, оки, перечного дерева, каньиуа, зерен цератонии и т.д., — с очень малым содержанием алкоголя в повседневной жизни и с гораздо большим — по праздникам. Для того чтобы приготовить маисовое пиво, зерна в течение не-скольких дней выдерживали на влажной соломе, чтобы они начали пускать ростки. Затем эти про-ростки слегка высушивали, раздавливали и бро-сали в кипящую воду. Полученную таким образом жидкость пропускали через сито, затем разливали по герметично закрытым сосудам, где ей предстоя-ло забродить.

Прием пищи (согласно Гарсиласо, 1609 г.)

Еда имелась в самом великом изобилии, по-скольку ее заготавливали для всех сородичей Инки, которым хотелось откушать с ним, и для слуг королевского дома, которых было не-сметное множество. Время основной еды для Инков и для всех простых людей приходилось на утро — от восьми до девяти; вечером они ужинали еще при дневном свете, ужинали лег-ко, и, кроме этих двух раз, они больше ничего не ели. Как правило, они были плохими едока-ми; я хочу сказать, что они ели мало; в питье они были большими грешниками; во время еды они не пили, однако возмездие наступало по-сле еды, ибо питие длилось до ночи. Это имело место среди богатых, ибо бедные, каковыми являлись простые люди, испытывали во всем нехватку, однако не нужду.

Кока — это выращиваемое в теплых и влаж-ных регионах деревце, листья которого заклю-чают в себе стимулирующую субстанцию, сход-ную с кофеином или теином. Ее жевали при лю-бом удобном случае с тестом на основе извести или растительной золы, что позволяло высвободить алкоголь, содержавшийся в ее листьях.

Кока (согласно Бласу Валере, 1590-1596 гг.)

Кока является неким деревцом высотою и толщиною с виноградную лозу; у него мало вет-вей, а на них много нежных листьев, шириною с большой палец и длиною с половину того же пальца, с приятным, но немного слабым запа-хом; эти листья индейцы и испанцы называ-ют кока. Индейцам так нравится кока, что они ценят ниже нее золото, и серебро, и драгоцен-ные камни; ее высаживают с великим внимани-ем и заботой, а с еще большими — собирают; потому что они снимают сами листья руками и сушат их на солнце, и так сухими их едят индейцы, но не заглатывая их; они только сма-куют запах и глотают сок. О том, какую пользу и силу таит в себе кока, можно заключить из того, что индейцы, которые едят ее, проявля-ют больше силы и больше предрасположенно-сти к труду; и множество раз, удовлетворенные ею, они трудятся целый день без еды.

Медицина

Древние перуанцы объясняли болезни (ункуй) двумя причинами. Первой было проникновение в человека некой инородной сущности, от ко-торой исходила сверхчеловеческая сила. Иден-тифицировать эту сущность, «засевшую» в теле больного, позволяли симптомы. Подобное про-никновение обычно считалось наказанием, нало-женным на заболевшего каким-то божеством (как правило — уака) за некий проступок, нечестивость, допущенную по отношению к данному божеству небрежность или нарушение какого-либо запрета самим больным либо кем-то из его близких. Боль-ной не обязательно осознавал совершенный им или кем-то из родственников проступок, так что распознать его входило в задачу знахаря. Как толь-ко ставился диагноз, болезнь можно было изгнать различными способами. Например, «высосав» боль из тела, лекарь предъявлял затем больному какой- то предмет или камень, якобы извлеченный из его тела и конкретизировавший заболевание. Иногда для «поглощения» болезни и освобождения от нее больного пациента натирали живой морской свин-кой. Однако не все эти «проникновения» являлись следствием той или иной оплошности. Нередко инки винили в случившемся тела умерших (как бы давно ни ушли те из жизни), которые считали очень опасными и способными заражать живых своими эманациями.

Также человек мог заболеть по причине поте-ри «души» (сунку), которую теперь удерживала в осо-бом месте (пача) некая сверхъестественная сила. Целителю предстояло вернуть «душу» в тело паци-ента, иначе того бы ждала неотвратимая смерть. Симптомами потери души могли быть депрессия, необъяснимое исхудание, жар, тошнота, рвота, диа-рея, астения или бессонница. Зачастую одним из способов установления диагноза являлось гада-ние: знахарь делал заключение, исходя из того положения, которое принимали листочки коки, коим он позволял упасть на какой-либо отрез ткани.

Психотерапевтическую эффективность приве-денных выше процедур оценить сложно. Терапия древнего Перу основывалась, однако же, в том числе и на исключительно богатой фармакопее и прекрасном знании анатомии. Местным цели-телям было известно множество обезболивающих и кровоостанавливающих средств, растительных и минеральных субстанций, обладавших умеренным антисептическим свойством. Судя по всему, инки обладали и глубокими хирургическими познания-ми. Они практиковали трепанацию черепа; извле-кали инородные тела при помощи бронзовых щип-цов; накладывали на раны нечто вроде марлевых повязок. Как и их предшественники, инки умели проводить и ампутации, о чем свидетельствуют об-наруженные деревянные протезы.

Одежда

Большинство людей, в любом уголке Анд, но-сили практически одинаковую одежду; на принад-лежность к тому или иному племени указывали в первую очередь прическа и головной убор. Про-стые инки ходят с наголо остриженной головой, тогда как привилегированные инки, подобно ин-дейцам колья, носили очень длинные волосы. Женские прически, судя по всему, были менее вариа-тивны: женщины расчесывали свои длинные во-лосы на прямой пробор посередине, и те спадали свободно. Отличительной частью прически инков являлась шерстяная повязка (льяуту), создаваемая многократным оборачиванием вокруг головы и перевязыванием плетеными шнурками тесьмы. Некоторые племена практиковали деформацию черепа: у индейцев колья он был продолговатый и заостренный и украшался шапочкой той же фор-мы. Каньяри, напротив, имели немного приплюс-нутую голову.

Обычная мужская одежда состояла из на-бедренной повязки (уара) и туники без рукавов (унку), доходившей почти до колен, а также прямо-угольной формы плащ (яколья), который надевали в холода или же по церемониальным случаям. Унку изготавливалась из хлопка на побережье и из шер-сти — в Андах. Она существовала с древнейших вре-мен — самые старые дошедшие до нас ее образцы датируются серединой I тысячелетия до н.э. Обувь была одинакова для обоих полов: как мужчины, так и женщины ходили в сандалиях либо мокасинах. Женщины носили платье (аксу) и тонкую накидку (льиклья), ниспадавшую с плеч и спускавшуюся до самой земли. Платье представляло собой большой прямоугольный отрез ткани, который инкские женщины оборачивали вокруг тела. Вокруг талии они повязывали широкий, искусной работы пояс (чумпи), который стягивал и закреплял платье. Дабы скрепить накидки, они закалывали их двумя фибулами в форме диска (тупу). Такое одеяние лег-ко можно было открыть на уровне груди, чтобы по-кормить младенца. Другая булавка (типки), более короткая, позволяла закрепить платье внизу, когда оно не было завязано на груди на узел. Волосы под-вязывались изящной винча. Голову инкские женщи-ны покрывали полоской ткани (нъянъяка), сложен-ной втрое или вчетверо (в длину) таким образом, что один ее край удерживался на макушке, а другой свисал на спину. Когда солнце палило слишком не-щадно, нъянъяка раскручивалась, превращаясь в своеобразную мантилью. Туника, плащ и платье, как правило, были черного или каштанового цвета в сьерре и белыми — на побережье, где изготавли-вались из хлопка. Структура, направление рисунка и горловой вырез в тунике были вертикальными в мужском наряде и горизонтальными — в женском. Так одежда визуально воплощала один из фунда-ментальных аспектов андского дуализма, согласно которому мужчина и женщина являли собой пару дополняющих друг друга противоположностей.

Одежда изготавливалась не из выкроенных и сшитых отрезов ткани, но из полностью выткан-ных на станке, включая орнамент и бахрому. Зада-чей ткача было произвести законченный продукт, так как одежда не могла быть скроенной. Действи-тельно, исходя из современных этнографических данных, можно прийти к выводу, что одежда и даже мешки и сумки рассматривались инками как живые существа, впрочем, как и дома и про-чие предметы, которые мы бы сочли неодушев-ленными. Перечень частей одежды, похоже, под-тверждает такое восприятие: туника, например, состояла из «сердца», «рта», «внутренностей», «ягодиц» и т.д. Этнологи отмечают, что иногда даже сейчас в представлениях местных жителей сумка «является» жабой, веревка — змеей, а пра-ща — ящерицей. Таким образом, андские ткачи должны были ясно представлять себе все аспек-ты будущего наряда — размер, форму, пропорции и компоновку — еще до начала работы. Даже уику изготавливалась из единого куска ткани, а отвер-стие для головы проделывалось на ткацком станке. В одежде практически не существовало никакой вариативности форм. Так, знатных инков можно было отличить от простолюдинов лишь по ка-честву ткани их нарядов, первые носили ауаска, вторые — кумпи. Жители Тауантинсуйу спали пол-ностью одетыми и не стирали одежду, а лишь периодически ее меняли. Праздники являлись возможностью на время облачиться в более кра-сочные одеяния. Инка никогда не ходил в одном и том же наряде больше одного дня, преподнося его в дар тому из своих приближенных, которого хо-тел выделить. Украшения носили представители обоих полов. В ушах у инков красовались огром-ные, около 5 сантиметров в диаметре, подвески цилиндрической формы, деформировавшие моч-ки ушей, вследствие чего испанцы называли их оре- хопами — «вислоухими». Мужчины определенного ранга носили также металлические браслеты или диски на шее или на голове. У женщин в ушах ни-чего не было; их украшения ограничивались колье и брошами.

Игры и развлечения

Увеселения подданных Инков практически неразрывно связаны с экономической и риту-альной жизнью. Основным поводом для развлече-ний являлся совместный труд, так как тот, кто при-глашал некую группу людей совершить какую-то работу, должен был предложить им плотный обед и побольше маисового пива. Работа, таким обра-зом, рассматривалась не как наказание, но как праздник. Это была возможность укрепить связи между членами одного айлью, так как алкоголь от-крывал сердца и сближал людей. Словом, одна и та же деятельность соединяла в себе экономическую, социальную, символическую и игровую функции. Большое место в жизни подданных Инки занимал танец: церемонии, посредством которых оказывали почести какому-либо божеству, предку, знатной особе или Инке, состояли прежде всего в танцах перед ним под звуки всевозможных флейт, барабанов, колокольчиков и бубенцов (струнные инструменты инкам не были известны), иногда с использованием весьма продуманных костюмов и масок.

Самой популярной игрой в древнем Перу была пичка. Играли в нее с помощью раскрашенных ка-менных или деревянных кубиков в форме усечен-ной пирамиды, называвшейся пичка, «пять».

Наименьшая сторона игральной кости, на ко-торой был нарисован крест, была равна пяти бал-лам, четыре другие стороны имели достоинство от одного до четырех, в зависимости от количества имевшихся на них параллельных полос. Разбив-шись на две команды, игроки по очереди бросали кость и передвигали фишки (зачастую — фасолины различных цветов) по деревянной игровой доске, разделенной на секции, каждая из которых имела в значении 10, 20, 30, 40 либо 50 очков. Подсчет баллов велся при помощи маисовых зерен двух различных цветов. Всякий раз, когда одной из команд удавалось опередить другую, поведшие в счете восклицали: «Мисайки» - «Мы обогнали ваш цвет!». Игра продолжалась до тех пор, пока одна из участвующих сторон не одерживала верх шесть раз. Нередко играли на интерес, и тогда на кон ставились морские свинки, скот или ткани. В риту-альных обстоятельствах игра пичка могла служить также и способом гадания. Силы, которые вызывались по случаю ритуала, должны были, как пред-полагалось, действовать в соответствии с тем, как падала кость, что позволяло по окончании сеанса установить отношения, существовавшие на тот мо-мент между невидимыми силами. Такое использо-вание пичка имело место в критические моменты перехода между двумя периодами, вроде начала се-зона дождей или первыми днями после чьей-либо смерти. По сути, то была излюбленная игра инков на протяжении тех пяти ночей, что им предстояло провести у гроба умершего.

Простолюдинам запрещалось охотиться на ви-куний, гуанако и представителей семейства оле-невых без особого на то разрешения. Примерно каждые четыре года Инка или его представители организовывали большую охоту (чаку), в которой принимало участие все деревенское население. То была как забава для знати, которая играла в охоте главную роль, так и развлечение для участвовав-ших в ней простых людей, а также хорошая воз-можность распределить среди и тех, и других мясо. Тысячи загонщиков формировали огромный, в не-сколько километров диаметром круг и двигались к его центру, стараясь произвести как можно боль-ше шума и гоня дичь перед собой в ту сторону, где находился Инка. По мере продвижения охотники убивали пум, очковых медведей, лисиц и диких ко-шек. Оленух, а также самцов-производителей отпу-скали. Других самцов забивали, а их шкуры делили между всеми участниками облавы. Пойманных ви-куний и гуанако остригали, после чего большин-ство из них также отпускали на волю; некоторых по мере необходимости убивали, и шкуры их распре-деляли между семействами. Шерсть гуанако, более грубая, отдавалась простому люду, тогда как мягкая шерсть викуний предназначалась для Инки, кото-рый раздавал ее затем тем, кого хотел вознагра-дить. Добытое таким образом мясо высушивалось так, чтобы его можно было хранить несколько лет, до следующей охоты. Во время подобной облавы правитель представал перед своими подданными в качестве главного поставщика мяса. Известно, что Инка Манко организовал чаку в честь Франсиско Писарро, выведя на охоту 10 000 человек, которые закололи около 11 000 животных.

В 1567 году испанский колониальный чиновник и хронист Хуан Поло де Ондегардо-и-Сарате, работавший в Перу, Боливии и Аргентине, составил памятку для миссионеров, которым предстоит жить среди индейцев Латинской Америки, — «Инструкцию по борьбе с церемониями и обрядами, применяемыми индейцами со времен их безбожия», где описал известные ему верования и обычаи жителей Нового Света. Arzamas публикует фрагменты этого сочинения.

Чему поклоняются индейцы

Почти всем индейцам присуще поклоняться вакам Ваки — общее название для святых мест. , идолам, ущельям, скалам или огромным камням, холмам, вершинам гор, источникам, родникам и, наконец, любой вещи в природе, которая кажется примечательной и отличающейся от остальных. Также им свойственно поклоняться солнцу, луне, звездам, утренней и вечерней заре, Плеядам и другим звездам. Также покойникам или их могилам — как предков, так и индейцев, уже ставших христианами. Горцы в особенности поклоняются грому и молнии, индейцы равнин почитают небесную радугу. Они поклоняются любым каменным осколкам, где наши люди обнаруживают оставленные камни, коку, маис, веревки, лоскутки тканей и другие вещи. В некоторых местах равнин всего этого еще немало можно встретить. Юнги Юнги — жители долин тихоокеанского побережья или жители долин в Андах. или другие индейцы, живущие в горах, поклоняются также львам, тиграм, медведям и змеям.

Перуанский праздник бога солнца. Гравюра Бернара Пикара из серии «Религиозные обряды и обычаи всех народов мира». 1723-1743 годы Bibliothèque nationale de France

Как поклоняются индейцы

У них в обычае приносить ресницы или волосы из бровей в жертву солнцу, холмам, ветрам, бурям, громам, лощинам или другим вещам в знак своего почтения

Среди индейцев обычное дело поклоняться плодородной земле, проливая на нее чичу Чича — слабоалкогольный напиток, получаемый путем ферментации различных растений через слюну. или коку, чтобы она даровала им свои милости. И для этой же цели во время вспашки земли, подготовки ее для пара и посева, сбора урожая, постройки дома, разделки скота они обычно приносят в жертву животный жир, сжигая его, коку, овечек и другие вещи, выпивая и танцуя. Для этой же цели они обычно постятся и воздерживаются от мяса, соли, перца и других вещей. Также они считают важным, чтобы беременные женщины или те, у кого месячные, не ходили по засеянным полям.

Инки приносят жертву богу солнца. Гравюра Бернара Пикара из серии «Религиозные обряды и обычаи всех народов мира». 1723-1743 годы Bibliothèque nationale de France

Обряды в отношении умерших

Погребальные почести у перуанцев. Гравюра Бернара Пикара из серии «Религиозные обряды и обычаи всех народов мира». 1723-1743 годы Bibliothèque nationale de France

О колдунах и колдуньях

В некоторых местах ими овладевает болезнь пляски, для излечения от которой они зовут колдунов или идут к ним и совершают тысячи суеверных обрядов и чародейств

О предсказаниях и предзнаменованиях

Перуанцы во время лунного затмения. Гравюра Бернара Пикара из серии «Религиозные обряды и обычаи всех народов мира». 1723-1743 годы Bibliothèque nationale de France

Когда они слышат пение сов, филинов, грифов, курей, они считают это недобрым предзнаменованием и предсказанием смерти

В случае напасти

Когда у женщин наступают роды, то их мужья и даже они сами постятся и исповедуются у колдуна, поклоняются вакам или холмам, чтобы новорожденный благополучно появился на свет. Если рождается двойня из одного чрева, они говорят, что один из детей — сын молнии, и приносят его в жертву грому.

Праздник первой стрижки ребенка у инков. Гравюра Бернара Пикара из серии «Религиозные обряды и обычаи всех народов мира». 1723-1743 годы Bibliothèque nationale de France

Если рождается двойня из одного чрева, они говорят, что один из детей — сын молнии, и приносят его в жертву грому

В огонь, когда он вырывается и образуются искры, они бросают маис или чичу, чтобы успокоить его.

О заблуждениях индейцев против католической веры

Что, поскольку у христиан есть образы и они им поклоняются, то можно поклоняться и вакам, идолам и камням. И что образы — это идолы христиан. Что то, что проповедуют священнослужители и проповедники, не является полностью правдой, что многие дела ими восхваляются, чтобы запугать индейцев. И что столь же разумно верить своим предкам и своим кипу Кипу — узелковое письмо. , и памятным сведениям. Что вполне можно поклоняться Иисусу Христу, Нашему Господу, и дьяволу одновременно, потому что они оба уже договорились и побратались.

Они говорят, что вполне можно поклоняться Иисусу Христу и дьяволу одновременно, потому что они оба уже договорились и побратались

Они ставят под сомнение и осложняют некоторые дела веры. Особенно в таинстве Пресвятой Троицы, в единстве Бога, и в страстях и смерти Иисуса Христа, в девственности Девы Марии, в пресвятом таинстве алтаря, в общепринятом воскрешении и относительно таинства соборования умершего — поскольку до смерти их не причащали и у них не имелось о том сведений, то у них нет веры в то, что это было таинство.

Бракосочетание перуанцев. Гравюра Бернара Пикара из серии «Религиозные обряды и обычаи всех народов мира». 1723-1743 годы Bibliothèque nationale de France

Цивилизация Инков (1200–1572)

История. Инки производят себя от Бога Солнца, пославшего на Землю своих детей – сына Манко Капака и дочь Мама Окльо. Дети основали город Куско, дали людям религию и законы, обучили мужчин возделывать землю и добывать металлы, а женщин ткать и вести хозяйство. Манко Капак стал первым Инкой – властителем, а Мама Окльо – его супругой. На самом деле инки были небольшим племенем в Перуанских Андах. В XIV в. их правитель Майта Капак завоевал соседние земли. Около 1438 г. сын правителя инков принял верховную власть, а с ней имя Пачакути. В середине XV в. Пачакути подчинил земли вокруг озера Титикака. В следующие 50 лет инки создали огромную империю, простиравшуюся от Колумбии до Чили. В 1498 г. инка Вайна Капак завоевывает южную Колумбию, и империя достигает своих наибольших размеров. В ней жило около 12 млн. человек. Государственным языком был кечуа.

После смерти Вайны Капака в 1527 г. вспыхнула война за престол между его сыновьями – Атауальпой и Уаскаром. Победил Атаульпа, но в борьбу вмешались испанцы. В 1532 г. отряд испанцев (182 человека) во главе с Франциско Писарро встретился с огромным войском Атауальпы в долине Кахамарка. Начались переговоры. Писарро решил заманить Атауальпу в ловушку. Он пригласил Инку в гости, и тот явился в сопровождении 7 тыс. безоружных придворных. Испанцы захватили Атауальпу и перебили почти всю его свиту. Инку заставили распустить войско, и испанцы без сопротивления вступили в Куско. Сначала они правили именем Атауальпы, но затем, взяв с него обманом огромный выкуп золотом, казнили его. Испанцы провозгласили верховным Инкой младшего брата Уаскара Манко Юпанки. Манко вскоре поднял восстание, но не смог отвоевать Куско и в труднодоступном горном районе создал Новоинкское царство (1536). В 1544 г. он был убит испанцами, но Новоинкское царство продолжало существовать. Последний правитель – Тупак Амару I, был казнен испанцами в 1572 г.

Последний Инка Тупак Амару I (1545–1572) в Вилькабамбе. Художник неизвестен. Музей археологии, антропологии и истории Перу. Wikimedia Commons.

Государство и жизнь людей. Инки называли свое государство «Земля четырех частей». Действительно, империя была разделена на четыре суйю – провинции: северную, южную, западную и восточную. Средоточием четырех частей был Куско, расположенный на высоте 3 тыс. м над уровнем моря. Земля империи делилась на три части: поля общин, «земля Солнца», содержащая жрецов, и поля Инки, содержащие чиновников, армию, строителей, Инку и его двор, и фонд вдов, стариков и сирот. Земли «Солнца» и Инки обрабатывались жителями в свободное время, после того как возделаны наделы семей. Этот дополнительный труд назывался манка. Он воспринимался как священный вклад каждого в общее дело.

Каждый человек в государстве инков выполнял отведенную ему роль. Над всеми стоял Сапа Инка – «Единственный Инка», имевший еще титул Интип Чурин – «Сын Солнца». Для подданных Сапа Инка был живым богом, после смерти тело его бальзамировали, а дворец, в котором он умер, становился мавзолеем. Инка женился на своей сестре, тоже божественной, и, кроме того, имел сотни жен второго ранга. Подданные Сапа Инки называли себя «инки», хотя потомственных инков было всего 40 тыс. из 12 млн. населения. Этнические инки составляли столичную аристократию: их назначали на высшие должности, они становились жрецами. Аристократов Куско было легко узнать по огромным золотым дискам в ушах. Испанцы называли их «ушастые» – орехоны, от ореха - «ухо». К аристократии второго ранга относились вожди покоренных народов. Они назывались курака. Статус курака был наследственным. Прочие подданные в подавляющем большинстве были крестьяне-общинники.

В повседневной жизни крестьянин имел дело со своей общиной – айлью. В состав айлью входило несколько семей, связанные родством по мужской линии, жившие рядом друг с другом и занимавшиеся совместным трудом. В большом поселке могло быть несколько айлью, каждая была отгорожена от соседей стеной. После женитьбы крестьянин получал из общинной земли надел – тупу, достаточный, чтобы прокормить себя и жену. Размер участка зависел от плодородия почвы, и увеличивался после появления детей. Если рождался мальчик, отец получал еще один надел, если девочка – половину надела. Как владелец тупу, женатый мужчина становился пурехом, главой платящей налоги семьи. В айлью все делалось сообща. Мужчины вместе строили дома для молодоженов, а когда одного из них призывали отбывать трудовую повинность или служить в армии, то оставшиеся обрабатывали его надел. Во время весеннего сева мужчины и женщины работали рядом, распевая гимны. Мужчины, выстроившись в ряд, вскапывали землю с помощью ножного плуга – длинной палки с подножкой над бронзовым наконечником. За ними следовал ряд женщин, разбивавших комья мотыгами с бронзовыми налопатниками.

В инкском обществе трудились все, даже беременные женщины. Лишь на поздних сроках беременности им разрешалось не выходить в поле. Дети помогали взрослым. Около двух третей продуктов крестьянского труда поступало в виде налогов в пользу государства и жрецов. Кроме того, мужчины выполняли общественные работы – мита, например, строили дороги, и служили пять лет в армии. Никто не мог без разрешения начальства покинуть место, где жил, или сменить профессию. Заставляя всех трудиться, инки учитывали физические возможности человека. Больные и немощные получали еду и одежду с государственных складов. Им поручались задания, которые были посильны. Но не допускалось, чтобы немощные отвлекали здоровых от труда. Инвалид, имел право создать семью только с другим инвалидом. По достижении пятидесяти лет крестьян освобождали от трудовой повинности (миты) и налогообложения. Им предписывалось выполнять задания, не требовавшие больших усилий: собирать хворост, присматривать за детьми, готовить пищу, гнать чичу, плести веревки и канаты.

Уровень жизни общинников был почти одинаков. Не было голодных и нищих. Кто не мог работать, обеспечивался государством. Хотя инки не щадили в работе подданных, они заставляли их принимать участие в государственных и религиозных празднествах. Праздники разнообразили и в какой-то мере облегчали монотонную жизнь. Ведь жизнь людей была строго регламентирована. Государство указывало, где жить, какие растения выращивать на своем участке, как одеваться и даже с кем заключать браки. Предписания люди получали от ими же выбранных руководителей. Низовая организация общества строилась по пятидесятиричной системе: 5, 10, 50 и 100 семей. Во главе каждого звена стоял руководитель, ежегодно переизбиравшийся. В подразделениях регулярно проводили собрания (с участием женщин), где обсуждались текущие дела. Следующие уровни организации – до 40 000 семей, возглавляли чиновники.

Материальная культура. Основным занятием индейцев нагорий Анд и прибрежной равнины было земледелие, дополняемое разведением лам и там, где были условия, рыболовством. В земледелии инки добились замечательных успехов. Они покрыли склоны гор террасами, сделав их пригодными для земледелия. Сегодня в Перу благодаря инкским террасам обрабатывается 2,5 млн. га земли. Террасы имеют 1,5–4 м в высоту, а ширина и длина зависят от покатости склона. Стены террас сделаны из каменных блоков, а внутри лежит слой булыжника, чтобы обеспечить дренаж. На булыжники насыпали землю, принесенную из долин. Почву удобряли навозом лам. На побережье для удобрения использовали гуано (птичий помет). Широко применялось искусственное орошение. Крестьяне выращивали 220 видов картофеля, киноа, кукурузу, фасоль, красный перец, тыкву, бататы, маниок, авокадо, арахис, хлопок и коку.

Огромным подспорьем в жизни крестьян было разведение альпак и лам. Альпак ценили из-за шерсти. Она гораздо легче и теплее овечьей, более тонкая и не загрязняется. Из шерсти альпаки ткали тонкие ткани. Шерсть ламы грубее; из нее ткали толстые ткани. Ламы крупнее альпак и использовались как вьючные животные. Педро де Сьеса де Леон, живший в Перу с 1547 по 1550 г., отмечает, что индейцы пахали на ламах: «Особенно доставляет удовольствие видеть в Кольяо, как индейцы выходят со своими плугами на этих ламах, а к вечеру видеть, как они возвращаются домой нагруженные дровами». Навоз лам служил удобрением в Андах, а мясо молодых животных (до трех лет) отличается хорошим вкусом. У старых животных оно приобретает горький привкус. Впрочем, есть мясо лам (самцов) разрешали лишь знати; простые индейцы разводили на мясо морских свинок и собак. На побережье разводили мускусных уток.

Рыболовство процветало на побережье Тихого океана и на озере Титикака. Охота – с соколами и собаками, была любимым занятием членов императорской семьи и знати. Простым людям разрешали охотиться, но с разрешения. Охотились на оленей, гуанако и птиц. После охоты мясо разрезали на полоски и высушивали на солнце. Индейцы Перу занимались промыслами: ткали ткани, выделывали глиняную и деревянную посуду, обрабатывали металлы (но не знали железа), изготовляли ювелирные изделия. Особенно больших успехов они достигли в обработке камня и в прокладке дорог. Из гранита, используя каменные молотки и бронзовые ломы, изготовляли блоки, которые идеально подгоняли друг к другу. Инки не знали цемента, но возведенные ими строения стоят века. В империи Инков была создана сеть великолепных дорог, мощенных камнем и обрамленных барьером. Там, где путь пересекали реки, были навешены канатные мосты. Вдоль дорог через каждые 25 км располагались постоялые дворы, а через каждые 2 км – почтовые посты.

Интеллектуальные достижения. Инки превзошли народы Мезоамерики по уровню металлургии, дорожному строительству, размаху ирригации и террасного земледелия, приручению лам, но не в развитии духовной культуры. По всей видимости, у них не было письменности. Система кипу - веревочек разного цвета с узелками, несомненно, удобна для хранения статистических данных, но мало пригодна для передачи сложных значений и, тем более, для создания литературных произведений. В знаниях математики и астрономии, весьма продвинутых, инки все же уступали майя. Значительные успехи были в медицине. Жрецы умели лечить переломы, ампутировать конечности, обрабатывать раны и удалять зубы. Они успешно проводили переливание крови (у индейцев Перу одна группа крови). Для лечения болезней применяли лекарственные растения, в том числе, кору хинного дерева. В результате, у инков была значительная продолжительность жизни.

Жилье и одежда. Жилища в деревнях были глинобитные, на побережье из кирпича и только у людей высокого положения из камня. Члены айлью строили для молодоженов небольшой дом, куда они въезжали после свадьбы. Крышу покрывали жесткой травой ичу. Вход был низким, и завешивался циновкой или шкурой. Окон не делали. Жилище иногда было разделено перегородкой на две комнаты. Мебели не было. Спали на сложенных вдвое шкурах лам – одна половина служила матрасом, другая покрывалом. Одежду развешивали на деревянных перекрытиях или складывали в глиняные горшки. Женщины хранили свои хозяйство в корзинах. В стенных нишах лежали ножи, ложки, украшения и идолы. Очаг был переносной, сделанный из глины. В крестьянском доме было темно, и стоял удушливый запах мочи, навоза и дыма. Стены покрывал слой копоти и грязи. Семья находилась в жилище лишь ночью и в дождливые дни. Обстановку не улучшали везде снующие морские свинки; их помет покрывал пол, источая невероятную вонь. На животных было множество блох и клещей; они распространялись по всему жилищу. К блохам добавлялись вши, и люди постоянно чесались. Большую часть времени члены семьи проводили во дворе, общим для пяти или шести семей, составлявших айлью. Двор был огорожен каменной стеной.

В городах дома строили из камня, иногда в два и даже в три этажа. Подняться вверх можно было внутри по веревочной лестнице или по каменной лестнице, расположенной снаружи. Дом мог иметь окно со стороны фронтона. Окно без слюды и тем более стекла. Самым большим городом был Куско – столица империи. В городе жило 40 тыс. человек, а в пригородах еще около 200 тыс. В центре Куско находилась площадь, где проводились празднества. Здесь же располагался императорский айлью с дворцами и священный Храм Солнца. В центре было более 25 тыс. домов, окрашенных в яркие цвета, украшенных мрамором и яшмой, золотыми дверными и оконными рамами. Качество строений понижалось по мере удаления от центра: за каменными дворцами следовали глинобитные хижины. Общий план города напоминал шахматную доску. Мощеные и узкие улочки пересекались под прямым углом. Посередине каждой улочки проходила сточная канава. В Куско были канализация и водопровод. Престиж города был настолько высок, что индеец, шедший в столицу, уступал дорогу индейцу, идущему из Куско.

Одежду простого народа определял и строгие правила. В день свадьбы жених и невеста получали из общественных хранилищ по два костюма из шерсти ламы: один для работы, другой – для праздников. Их носили, пока не снашивали. Покрой и расцветка были одинаковыми у мужчин и женщин. Мужчины надевали короткие штаны до колен, белую рубаху без рукавов и коричневую накидку, набрасываемую на плечи и завязанную узлом на груди. Женщины – длинные шерстяные платья, которые надевали через голову и стягивали в талии широким украшенным поясом, и серую накидку, закрепленную на груди булавкой. Крестьяне ходили босые или обувались в сандалии. Подошву изготовляли из шкуры ламы и делали короче ступни, чтобы при ходьбе по склонам цепляться пальцами за неровности почвы. Ярко раскрашенный шнур прикреплялся к носку сандалии и завязывался вокруг икры. На голове носили повязки и шапки. Запрещалось что-либо менять в одежде без разрешения начальства. Жители Анд круглый год ходили с обнаженными руками и ногами, хотя воздух нагорья часто холодный, а временами просто ледяной. Одежда аристократов отличалась от одежды простого народа не покроем, а качеством. Ткани изготовляли из мягчайшей шерсти альпаки и викуньи (дикая разновидность альпаки) и украшали разноцветной вышивкой и золотыми инкрустациями.

Они не изменились со времен инков. Женщина кечуа с дочкой и ламами. Провинция Куско. Перу. Автор передал в общественное пользование без указания имени. Женщина кечуа с дочкой и ламами. Wikimedia Commons.

Многие народы Перу издревле деформировали черепа. Инки переняли этот обычай. Больше того, они не доверяли племенам, избегающим деформацию черепа. Инки стремились сделать череп вытянутым и длинным. Для этого мать привязывала ребенка к колыбели и укрепляла деревянные планки на лбу и затылке, стягивая их веревкой. В других случаях голову ребенка привязывали к деревянному концу колыбели или накладывали круговую повязку. Мать стягивала голову понемногу каждый день, пока к трем – четырем жизни ребенка не добивалась нужной формы. Выделено шесть типов деформации. Есть уплощенные головы типа змеиных, некоторые выглядят как сахарные головки, другие растянуты вверх или в ширину. Причины традиции, известной у многих народов Америки (тех же майя) не вполне ясны. Возможно, задачей было добиться определенных свойств личности. По утверждению Гарсиласо де ла Вега – Инки по матери, Верховный Инка использовал эту процедуру, чтобы сделать подданных законопослушными. Однако самые удлиненные черепа имели жрецы – носители интеллекта.

Короткая стрижка, наряду с золотыми дисками в ушах, была привилегией знати, потомственных инков. Инки не знали ножниц, и срезание волос накоротко каменным ножом было мучительно, хотя и почетно. Верховный Инка носил на голове плетеную тесьму из толстых разноцветных нитей. Остальные знатные инки носили тесьму черного цвета. В каждой провинции была своя, обязательная для ее жителей прическа. Касалось это знати. У одних лоб был пострижен, а по вискам спускались косы, у других косы спускались до середины уха, у третьих косы были еще короче. Крестьяне кечуа и аймар? стригли волосы лишь на висках или не стригли вовсе. Индианки носили длинные волосы с пробором посередине. В некоторых районах волосы заплетали в косы, а во время траура коротко стригли. Расческой служил ряд шипов, зажатых между двумя деревянными пластинками. Мыли волосы в воде с добавлением коры, бобов и трав, чтобы сделать их «черными как смоль». Императрица и придворные дамы выщипывали себе брови и румянились киноварью либо соком красных ягод.

Питание. Крестьяне ели дважды в день. Основными продуктами были кукуруза, киноа и картофель, дополняемые бобами и овощами. Кукурузу и киноа мололи на камне; муку хранили в глиняных горшках. Картошку заготовляли в виде чуньо, выставляя попеременно на солнце днем и на мороз ночью, пока она полностью не высыхала. Подобным образом запасали другие корнеплоды. Чуньо употребляли в виде каши, размолов и смешав с водой, солью и перцем. Кукурузу и киноа добавляли в суп вместе с овощами и травами. Бобы ели вареные, жареные, с приправой из соли и перца. Тыкву и овощи тушили. Для приправ использовали свежие и высушенные травы. Мяса крестьяне ели мало. Есть лам им не разрешали, и основным источником мяса были морские свинки (и остаются по сей день). Скудный мясной рацион крестьяне дополняли охотой (с разрешения начальства). Мясо убитых животных резали на полосы, солили и сушили. Этот продукт назывался чарки. Крестьяне ловили и ели птиц, лягушек, улиток, червей, насекомых и там, где была возможность, рыбу и морепродукты. В лучшем положении находились жители побережья и племя уру на озере Титикака. Выловленная ими рыба служила предметом обмена с жителями других районов.

Жареные морские свинки. Одно из любимых блюд в Перу, Боливии и Эквадоре. 2007.

Питание знати было несравненно разнообразнее. В отличие от крестьян, они ели мясо молодых лам (не старше трех лет) и викуний (не старше двух лет), охотились, не спрашивая на то разрешения, и получали фрукты из тропических долин. Роскошен был стол Инки и его семьи. Курьеры бегом, сменяясь каждые два километра, доставляли в Куско продукты из различных провинций: диких уток и куропаток из пуны, грибы и лягушек с озера Чинчайкоча в Эквадоре, рыб и моллюсков с тихоокеанского побережья. Несмотря на расстояния, продукты поступали ко двору свежими. Инка ел три раза в день. Он сидел на деревянном стуле, покрытом шерстяным одеялом, и указывал, какое из расставленных на подстилках блюд он предпочитает. Одна из женщин его окружения подавала выбранное блюдо на тарелке из золота или серебра и держала тарелку в руках, пока Инка ел. Все, к чему прикасался Инка, все остатки пищи, собирали и сжигали, а золу развеивали по ветру.

Популярным напитком, доступным всем сословиям, было пиво – чича. Чичу изготовляли старики и старухи. Они жевали кукурузные зерна и выплевывали в глиняный сосуд. Слюна запускала процесс ферментации. Затем жижу заливали водой, и сосуд закапывали в землю, чтобы сохранить тепло. Крепкие алкогольные напитки были у инков запрещены, а для простого люда под запретом была даже кока. Листья коки, содержащие кокаин, в Перу использовали для жевания и в медицинских целях задолго до появления империи инков. Жевание коки дает почти такой же эффект как прием кокаина внутрь. Листья жевали вместе с шариком извести, способствующей реализации их алкалоидных свойств. Инка разрешал употребление коки в основном знати и жрецам. Часто он сам их одаривал. Простые люди могли жевать коку лишь с особого разрешения. Юные аристократы во время церемонии посвящения соревновались в беге, а знатные девы подносили им коку и чичу для поощрения быстроты ног. Нередко Инка угощал кокой вождей покоренных племен. Одежда знатного инка имела карман, известный как чуспа, чтобы носить с собой листья. Коку дозволялось жевать воинам и гонцам. Жуя коку, они могли быстро преодолевать огромные расстояния. Кока была эмблемой мальчиков, знаком силы и выносливости. Инки также использовали настой из дурмана для введения колдунов в транс или добавляли его в чичу как средство сладострастия и любви.

По мнению ученых, питание крестьян у инков было недостаточным по калорийности. Если сегодня крестьянин-индеец получает 3400 кал. ежедневно, то во времена инков он получал 2000 кал. Крестьяне также недополучали животный белок; этот недостаток компенсировало употребление в пищу бобов и рыбы. Следует заметить, что у инков не было каннибализма, хотя жрецы регулярно приносили человеческие жертвоприношения (чаще девушек) богу Солнца. Недостатка в витаминах у крестьян не было: А, В и С имеются в кукурузе, А, В, В2 и С – в картофеле. Кальций и железо давали киноа и съедобная глина, используемая для приправы. У индейцев прекрасные зубы, и во времена инков было немало людей, доживавших до 80 – 100 лет.

Брак и семейная жизнь. Хотя моногамия у крестьян не была установлена законом, она существовала на деле, ведь каждый крестьянин получал надел, достаточной лишь для того, чтобы прокормить двух человек. Браки для земледельческого общества были поздние: жениху около 25 лет, невесте около 20. Заключению брака предшествовал испытательный период – сервинакуй, когда пара вела совместную жизнь в течение какого-то времени: от нескольких дней до нескольких лет. По этому поводу их родители заключали договор. Испытательный срок давал юноше и девушке возможность оценить друг друга как супругов. Если совместная жизнь не складывалась, девушка возвращалась к родителям, не теряя уважения в общине. Если за это время у нее рождался ребенок, он оставался с матерью. Аборт у инков карался смертной казнью матери и всех сопричастных к преступлению. Сервинакуй ни в коем случае не является внебрачным сожительством. Получить приглашение на испытательное супружество и по сей день лестно для девушки.

В империи инков брак общинников был делом государственным. Ответственный чиновник прибывал в район в указанный срок и приказывал юношам и девушкам встать в две шеренги лицом к лицу. Он спрашивал, кто уже договорился о свадьбе, и прошли ли они испытательный срок. Обычно к его приезду вопрос для большинства был решен. Но были и одинокие юноши. Чиновник приглашал каждого из них по рангу положения в общине и предлагал выбрать невесту. Если юноша сомневался, чиновник выбирал ему девушку сам. Никто не имел права уклониться от брака. Вступив в брак, молодожены получали одежды с государственных складов и надел земли. Свадебные церемонии определялись местными обычаями. Иногда муж должен был торжественно надеть сандалию на правую ногу жены, как это делал Инка. Обычно старики напоминали молодоженам об обязанностях, и семьи обменивались подарками. На свадьбе чича лилась рекой, и многие напивались. Официально заключенный брак считался нерасторжимым. Единственный повод для развода – бездетность женщины. Измена и изнасилование карались смертью, но насильник мог сохранить жизнь, если женился на пострадавшей.

У знатных инков могло быть несколько жен, но не так много, как у Верховного Инки. Их число зависело от положения. Женщины считались собственностью и могли передаваться по праву наследования. Если Инка дарил вождю племени жену, она становилась его главной женой. Принцесса императорской крови не могла стать женой или наложницей человека более низкого ранга. Сыновья из знатных семей получали образование в школах Куско. Во время учебы о них заботились опытные женщины, часто вдовы, которые давали им и сексуальное образование. Девочки из знатных домов в возрасте 8 лет поступали в «дома избранных женщин», где опытные матроны готовили их к выполнению обязанностей будущих жен. Вместе с ними учились простые девушки, отобранные чиновниками по всей империи за красоту. В «домах избранных женщин» были также служанки, чья работа заключалась в обслуживании знатных девушек, изготовлении одежд для Инки, обработке его земель и уходе за выбранными для жертвоприношений ламами.

По достижении 18 лет девушек, связанных родством с Инкой, собирали на встречу с Верховным Инкой и молодыми людьми благородных кровей в возрасте 23 года и старше. Среди аристократической молодежи практиковался свободный выбор при условии одинаковой знатности. Церемония напоминала свадебный обряд Инки. Жених надевал сандалии на ноги выбранной им невесты и предлагал свои подарки. То же самое проделывала его мать. Верховный Инка или другое высокопоставленное лицо соединяли руки новобрачных. Затем следовали жертвоприношения, танцы и пиры. Особое место занимали «девственницы Солнца» – девушки из высшей аристократии, посвятившие себя служению богу Солнца. Жилище девственниц Солнца в Куско было недоступно для посторонних. Девы готовили еду и питье для Солнца, с которым были обручены, ткали для него одежды и строго блюли целомудрие. Если бы его нарушили, их по закону следовало похоронить заживо, виноватого мужчину повесить, а его айлью и селение уничтожить. Однако до прихода испанцев никто никогда не покушался на жен Солнца.

Были и другие дома в разных местах Перу, устроенные по подобию дома девственниц Солнца в Куско. Туда принимали девушек из хороших семей, но с примесью инородной крови; допускали туда в виде великой милости и дочерей племенных вождей – кураков, а также девушек простого звания, отобранных за исключительную красоту. Они сохраняли свою девственность так же строго, как и жены Солнца. Только Инка имел право к ним входить. Девы Солнца считались его невестами. Из них он выбирал наложниц или отдавал приближенным в жены в знак особого расположения. За прелюбодеяние с невестами Инки следовало такое же наказание, как за прелюбодеяние с девственницами Солнца. И такое случилось, когда испанцы захватили в плен Атауальпу.

Сексуальные традиции инков. В империи инков жили сотни народов и племен с самыми разными сексуальными обычаями. Гарсиласо де ла Вега – сын конкистадора и принцессы из рода Инков, не жалел черных красок в описании дикости покоренных инками народов:

«В остальных обычаях, таких как брак и сожительство индейцы того язычества были не лучше, чем в одежде и в еде, потому что многие племена соединялись для сожительства, словно звери, … а другие женились по своей прихоти, не считаясь с тем, что это были их сестры, дочери и даже матери. У других народов соблюдалось исключение только лишь в отношении матерей; в других провинциях считалось дозволенным и даже достойным похвалы, если девушки вели себя как можно более безнравственно и беспутно,… так как среди них они наиболее высоко ценились; … а о честных девушках говорили, что их никто не хотел из-за их слабости. В других провинциях были противоположные обычаи, ибо матери охраняли там дочерей с огромной тщательностью, а когда решался вопрос об их замужестве, их выводили и на виду у всех и в присутствии родственников, … своими собственными руками лишали их целомудрия, предъявляя всем доказательство их хорошего поведения. В других провинциях девственницу, которая должна была выходить замуж, лишали целомудрия самые близкие родственники жениха и его самые большие друзья…».

Следует заметить, что добрачная половая свобода и даже ее поощрение была свойственна не только «диким» племенам, но крестьянам кечуа и аймар?, составлявших основу государства инков. Речь здесь идет не об испытательном супружестве – сервинакуе, а о легкости установления половых связей в добрачный период. Девственность не ценилась (и не ценится) крестьянами Анд. Вступая в связь с мужчинами, девушка доказывала свою желанность, и ее престиж повышался. Иезуит Бернабе Кобо, хорошо знавший крестьян Перу и Боливии начала XVII в., писал, что «девственность рассматривалась как недостаток женщины, а индейцы считали, что девственницей остается та, которая не смогла никого заставить себя полюбить». Доходило до того, что во время ссоры муж упрекал жену в том, что у нее до свадьбы не было любовников.

Все менялось после заключения брака. Супружеская измена каралась смертью, что должно было обеспечивать устойчивость крестьянской семьи как трудовой ячейки государства. В то же время не было ограничений на формы сексуальных контактов, включая анальный гетеросексуальный секс. И все же у замужних крестьянок были соперницы: ими были не женщины и даже не мужчины (гомосексуализм тоже карался смертью), а …ламы. Альпаки и ламы – женственные, покрытые мягкой шестью, с большими выразительными глазами, сексуально привлекали индейцев Перу и Боливии. До 6 % расписной керамики древнего Перу, найденной археологами, содержит сцены зоофилии. В государстве инков холостяки не имели права держать дома альпак, а крестьянам запрещали выпасать лам, если их не сопровождали женщины. Некоторые ученые, в том числе, советский эпидемиолог Л.В. Громашевский, высказывали предположение, что сифилис произошел от полового спирохетоза лам и в результате скотоложства перешел к местным жителям. Уже как болезнь человека, сифилис попал к индейцам Гаити: от них в 1492 г. заразились матросы Колумба.

Ограничения, существовавшие для крестьян, не распространялись на состоятельных мужчин. У них, кроме жены, могли быть наложницы или младшие жены. Молодежь, могла также развлечься с проститутками. Их называли пампай-руна, что означает «женщина с площади» или «женщина, живущая в поле». Инки разрешали проституцию, но запрещали пампай-руна жить в селениях, и они жили в поле, каждая в своей хижине. Гарсиласо де ла Вега отмечает, что «мужчины обращались с ними с огромнейшим пренебрежением. Женщины не разговаривали с ними под страхом самим заполучить это же имя и подвергнуться публичному острижению волос и признанию бесчестными, и от них откажутся мужья, если они были замужние. Их не звали по их именам, а [только] пампай-рунами».

Гомосексуализм был запрещен в государстве инков и карался смертью. Тем не менее, во многих местах империи были устойчивые гомосексуальные традиции. Педро де Сьеса де Леон пишет о «содомии» в прибрежной зоне Перу: «расскажу здесь о великом зле дьявола, а именно, что в нескольких местах этого великого королевства Перу, в особенности в нескольких селениях поблизости от Пуэрто-Вьехо, и острова Пуна, люди совершают гнусный содомский грех, но не в других [краях]». Инки признавали третий пол человека. У них были жрецы, давшие обет безбрачия и носившие женские одеяния. Жрецы допускали ритуальный гомосексуализм. Испанцы видели в этом происки дьявола. Педро де Сьеса приводит сообщение отца Доминго де Санкто Томаса из Куско:

«Действительно, что в основном среди горцев и Юнгов дьявол насадил этот грех под видом святости. И то, что при каждом храме … имеется один или два, или больше человек … Они с детства ходят в женских одеяниях, и говорят, как женщины, и поведением и одеждой, и во всем остальном подражают женщинам. С ними, под видом святости и веры, они устраивают празднества и особые дни, пользуясь их плотскими и развратными услугами, особенно правители и знать. Я знаю об этом, поскольку покарал двоих: одного индейца-горца, находившегося для этой цели в храме, ими называемом Вака, в провинции Кончукос, …а другой был в провинции Чинча, индеец Его Величества. Сказал им о гнусности, совершенной ими, и … их безобразном грехе, на что они мне ответили, что они не виноваты в том, поскольку с детства их туда поставили их касики, дабы совершать с ними этот мерзкий и гнусный грех, и для того, чтобы быть священниками и хранителями храмов ихних индейцев. Таким образом, от них я узнал, что дьявол … внушал им, что такой грех был особым видом святости и набожности».

Из книги История Крестовых походов автора Мишо Жозеф-Франсуа

1200 г. Среди новых крестоносцев оказались Тибо, граф Шампанский и Луи, граф Блуа и Шартра, – оба родственники французского и английского королевских домов. Отец Тибо некогда сопутствовал Людовику VII во Втором крестовом походе, а старший брат был королем Иерусалимским;

Из книги Французская волчица - королева Англии. Изабелла автора Уир Элисон

1200 Calendar of Plea and Memoranda Rolls.

Из книги Карфаген должен быть разрушен автора Майлз Ричард

1200 Scheid & Svenbro 1985, 334–338; Cicero Nat. Gods 2.61. О возможном влиянии идей Тимея на Катона см.: Astin 1978,

Галин Василий Васильевич

1200 «Interview with Hayek». Gold and Silver Newsletter. Newport Beach, Calif.: Money International, June 1975. Доклад Хайека появился в Monatsberichte des Osterreichischen Institutes f?r Konjunkturforschung (1929). (Hayek F. Prices and Production. 1st ed. London: George Routledge & Sons, 1931. P. xii.) (Скоузен М…, с

Из книги Между страхом и восхищением: «Российский комплекс» в сознании немцев, 1900-1945 автора Кенен Герд

1200 Hoffmansthal H., von. Aufzeichnungen (1923). S. 273. Цит. по: Schl?gel K. An der «porta orientis». S.

Из книги Революційна доба в Україні (1917–1920 роки): логіка пізнання, історичні постаті, ключові епізоди автора Солдатенко Валерій Федорович

1200 30 См.: Нариси з історії дипломатії України. - К., 2001. - С. 322; Солдатенко В. Ф. Українська революція й пошук зовнішньополітичних орієнтацій УНР // Україна дипломатична. Науковий щорічник. Вип. ІІІ. - К., 2003. - С.